Дело лохотронщиков - [23]

Аглая Бертольдовна выдержала паузу.

— У-ух!.. — Это «у-ух!» она выдохнула так, как будто с американских горок катила. — Ненавижу!

Мы молчали, потрясенные, лишившиеся дара речи. Ну и ну! Вот нарвались!

Молчание прервала Аня.

— Но ведь, — робко проговорила она, — были и «Семнадцать мгновений весны», и «Мертвый сезон»…

— А вот это — хорошие фильмы! — с не меньшей энергией чем прежде провозгласила Аглая Бертольдовна. — Там настоящее мужество не только наших разведчиков, но и простых людей, профессора Плейшнера, пастора Шлага. Но вы ведь понимаете, что Штирлица по возвращении на родину скорее всего расстреляли, да и с героем Баниониса непонятно, что произошло?

— Штирлица посадили, — сказал Алешка. — Об этом написано в другом романе Юлиана Семенова, о его дальнейшей судьбе. Посадили, но он все-таки выжил в лагерях.

— Вот видите, — Аглая Бертольдовна развела руками.

— Но я бы пошел в такие разведчики, — сказал я, — даже зная, что меня потом посадят. Потому что надо сражаться за правое дело!

Аглая Бертольдовна окаменела на миг — а потом мы опять услышали ее громовой хохот.

— Вот молодец! — провозгласила она. — Молодец! Люблю! Люблю! Мой Ромка — он из таких же!

Она перевела дух и сказала более спокойным голосом:

— Оставим это. Сейчас у нас более насущная проблема — как нам сражаться за наше правое дело, так? — Она налила себе еще с полрюмки коньяку и выпила. — Ф-фу… Мне надо успокоиться. Всегда, как заговорю о тех временах да о судьбе близких, сама не своя становлюсь. Ничего, это пройдет. Так есть у вас какие-нибудь идеи?

— Первая идея — как-то связать счет предвыборной компании с лохотронными деньгами, — сказал Алешка. — Но если даже самым компетентным следователям это не удалось, то не представляю, как это у нас может получиться!

— Значит, эту идею пока оставим, — сказал Жорик. — Еще соображения имеются?

— Эх, если бы мне завтра поручили отвезти деньги Теплынину! — вздохнул Илюха.

— Смеешься? — сказал я. — Чтобы они доверили отвезти выручку с лохотрона мальчишке, да еще работающему на них первый день?.. В жизни такого не будет!

— Можно проследить, на какой машине они повезут деньги, узнать ее номера и прочее, — сказала Оля. — Кому принадлежит, там…

— Можно, — согласился Жорик. — Но вряд ли это что-нибудь даст. Спорить готов: деньги они возят не напрямую Теплынину, а каким-нибудь посредникам. И машина не будет иметь к Теплынину никакого отношения, факт.

— Но ведь где-то должно быть у них узкое место! — сказал Илюха.

— И не одно, — кивнул Алешка. — Мне думается, они не особенно осторожничают, считая, что в любом случае останутся безнаказанными. Нам надо еще раз приглядеться к их механике. Разобрать, так сказать, всю систему работы лохотрона по колесикам, винтикам и пружинкам. Давайте начнем с самого начала. Вот они ободрали простаков и везут деньги куда-то в одно место. Так?

— Так, — согласились мы.

— Как эти деньги будут распределяться? Что-то идет непосредственным исполнителям, что-то нужно положить на официальный счет — как сегодняшний доход с лотереи. Положить не слишком много, чтобы выглядело, будто игра ведется по-честному и люди тоже выигрывают.

— А если совсем ничего не класть? — спросила Аня.

— Не получится, — покачал головой Алешка. — Тогда налоговая инспекция придерется; ведь всем понятно, что любая лотерея приносит хоть какой-то доход. Они, конечно, отбоярятся, но зачем им лишние сложности? Будем считать, они официально «засвечивают» необходимый минимум, не более того. А остальное — «черным налом» уходит в руки Теплынина. И из этого «черного нала» он оплачивает обеды для бедных, подарки пенсионерам и школьникам, рекламные плакаты и что там еще?.. Да и выступления по телевизору и радио стоят ему таких деньжищ, что только раскошеливайся!

— Я вот чего не понимаю, — сказал я. — Зачем ему еще и лохотрон, если у него есть свой банк? Брал бы деньги оттуда, и дело с концом!

— По-моему, это как раз понятно, — заметил Жорик. — В банке все деньги подконтрольные, под надзором. А ведь есть закон, что на избирательную компанию нельзя тратить больше определенной суммы. Ну чтобы у всех кандидатов были равные возможности. Выходит, если он попадется на том, что потратил больше определенного предела, избирательная комиссия просто снимет его кандидатуру, и плакало его депутатство. Вот и получается, что ему нужен неподконтрольный и нелегальный источник денег. А дальше механика простая. Скажем, с работниками столовой, где раздаются бесплатные обеды, он договаривается, что по документам они укажут стоимость одного обеда по десять рублей, а он заплатит по тридцать или по пятьдесят, с телевизионщиками — что они возьмут с него за эфирное время по самому низкому тарифу, а он им огромные суммы отвалит прямо в руки, ну, и так далее.

— Погоди! — встрепенулся Илюха. — Хочешь сказать, если мы докажем, что он тратит на выборы больше положенного, то мы его завалим?

— Завалим, — подтвердил Алешка. — Только как это доказать?

— Что-то очень простое должно быть, — сказал я. — Настолько простое, что мы смотрим и не видим, я чувствую…

Аглая Бертольдовна, внимательно слушавшая, кивнула: