Дело Гэлтона - [25]

Он неохотно ответил:

— Помню мать. Она оставила меня в детском доме в Огайо, когда мне было четыре года. Обещала приехать за мной, но не приехала. Я провел там около двенадцати лет. Все ждал ее. Лицо его помрачнело от волнения. — А потом понял, что она умерла. И сбежал.

— Где это было? В каком городе?

— Кристал-Спрингс, маленькое местечко недалеко от Кливленда.

— Вы сказали, что убежали оттуда?

— Да, когда исполнилось шестнадцать. Я отправился в Энн-Арбор, в штате Мичиган, чтобы получить образование. Жил у человека по фамилии Линдси. Он не усыновлял меня, но разрешил пользоваться его фамилией — Джон Линдси.

— А почему сменили фамилию?

— Не хотел пользоваться своей фамилией. У меня были на это причины.

— А я думаю, что все было совсем наоборот. Ваша настоящая фамилия Линдси, а фамилию Браун вы взяли позднее...

— А для чего это мне?

— Может быть, кто-нибудь предложил вам это сделать за деньги?

Он очень сильно покраснел:

— Кто вы?

— Частный детектив.

— Если вы детектив, зачем же вы плели всякую чушь о Голливуде и бульваре Сансет?

— У меня офис на бульваре Сансет.

— Но вы рассказывали все это так, чтобы я думал о другом, вы обманули меня.

— Не волнуйтесь обо мне. Мне нужна была информация, и я ее получил.

— Вы могли бы прямо спросить меня. Мне нечего скрывать.

— А это неизвестно.

Боллинг встал между нами, внезапно разозлившись, и крикнул:

— Оставьте мальчика в покое. Ясно, что это действительно он. У него даже голос, как у отца. Ваши подозрения оскорбительны.

Я не стал с ним спорить. Говоря откровенно, я готов , был с ним согласиться. Парень отошел от нас, как будто бы мы угрожали его жизни. Его глаза приобрели цвет стали, ноздри побелели.

— В чем дело, наконец?

— Не волнуйтесь, — сказал я.

— Я не волнуюсь. — Он весь дрожал. — Вы приезжаете сюда, задаете мне кучу вопросов, говорите, что знали моего отца. Естественно, я хочу знать, в чем дело.

Боллинг подошел к нему и взял его за плечо.

— Это может иметь для вас, Джон, очень важное значение. Ваш отец был выходцем из богатой семьи.

Парень вывернулся из-под его руки. В каком-то смысле он был инфантилен для своего возраста.

— Меня это не интересует. Я хочу увидеть своего отца.

— А почему это так важно для вас? — спросил Боллинг.

— У меня никогда не было отца. — Вся горечь этой фразы отразилась на его лице, из глаз потекли слезы. Он мотнул головой, чтобы мы не видели его слез.

Я купил его, если можно так выразиться, и внес первый взнос:

— Джон, я вам задал достаточно вопросов. Кстати, вы были в местной полиции?

— Да, был. И знаю, к чему вы ведете. В полицейском участке есть ящик с костями. Кое-кто уверяет, что это кости моего отца. Но я этому не верю. Помощник шерифа Манган тоже не верит.

— А не поедете ли вы сейчас туда вместе со мной?

— Не могу, — ответил он. — Мне нужно работать. Не могу закрыть заправочную станцию. Мистер Тэрнел не позволит мне уехать.

— А когда вы кончаете работу?

— В семь тридцать в обычные дни недели.

— Где мы сможем с вами встретиться сегодня вечером?

— Я живу в пансионате примерно в миле отсюда. У миссис Коргелло. — Он дал мне свой адрес.

— Вы не хотите ему сказать, кем был его отец? — спросил меня Боллинг.

— Я скажу ему, когда будет доказано, что он действительно его сын. Поехали, Боллинг.

Он неохотно влез в машину.

Глава 11

Полицейский участок располагался в прямоугольном здании напротив деревенского отеля печального вида. Боллинг сказал, что останется в машине, так как боится смотреть на человеческие скелеты:

— Я даже боюсь думать, что во мне находится такой скелет. В противоположность Вебстеру из поэмы Элиота, я не хочу знать, что под моей кожей находится череп.

Я так и не понял, шутит Боллинг или говорит правду.

Помощник шерифа Манган был человеком очень крупным, на полголовы выше меня, с лицом, напоминающим незаконченную скульптуру. Я назвал ему свою фамилию, сказал, чем занимаюсь, и протянул записку доктора Динина. Когда он закончил ее читать, то перегнулся через стойку, разделявшую его маленький кабинет на две части, и чуть не сломал мне кости своим рукопожатием.

— Друг доктора Динина — мой друг. Заходите сюда и расскажите, что у вас за дело.

Я зашел за стойку и сел на стул, который он поставил для меня у своего письменного стола.

— Речь идет о костях, которые вы нашли, когда начали строить дорогу в Марвисту. Насколько мне известно, вы сделали кое-какие выводы относительно того, кому они принадлежат.

— Я не стал бы так утверждать. Доктор Динин полагает, что это кости одного человека, которого он знал — парня по имени Джон Браун. Место, где мы их нашли, дает основание это предполагать. Но точных доказательств нет. Дело в том, что никто никогда не сообщал нам об исчезновении такого человека. У него нет в наших местах родственников. Естественно, мы продолжаем работать над этим делом.

Широкое лицо Мангана было серьезным. Говорил он как полицейский, знающий свое дело. Взгляд его был острым. Я сказал:

— Мы могли бы помочь друг другу разобраться в этом деле.

— С удовольствием приму любую вашу помощь. Это дело тянется уже пять месяцев, даже шесть. — Он спросил меня прямо: — Вы представляете его семью?