Дело дамы с леопардами - [7]

– Этого еще не хватало.

– Форд ничего не сможет вам сделать, сэр. Люди не любят распространяться, что пользуются услугами детектива.

– Мисс Дэрроу, миленькая, – Саммерс прижал руки к груди, – будем реалистами. Во-первых, кому я нужен. И во-вторых, даже, подвернись мне сколько-нибудь серьезное дело, меня грохнут в первый же день.

– У вас будут помощники, – возразила на это экономка.

– Ну, – жуя зубочистку, подтвердил Микки.

– Тоже мне, Боб Руланд. [Боб Руланд – преданный помощник знаменитого детектива Ната Пинкертона]

Бывший коммерсант оглядел своего бывшего управляющего. Потом залпом выпил чай в своей чашке. Сделав это, он, во-первых, обнаружил, что обжег язык, а во-вторых, сказал:

– Тридцать пять лет я гонялся за своими фанабериями. Дайте мне хоть теперь начать жить по-человечески! Я хочу стать нормальным человеком!

И он ушел в свою комнату.

Глава 2, в которой Д.Э. Саммерса не узнать

Маллоу вернулся домой через четверо суток в компании профессора Найтли. Д.Э. Самерса нигде не было. Он не спустился, чтобы посмотреть, кто пришел, не высунулся с лестницы, не крикнул из библиотеки.

Дверь в библиотеку была распахнута, граммофон стонал «Кто теперь жалеет?», но внутри было пусто. В гостиной, как убедились Дюк с профессором, тоже не было ни души. Маллоу пожал плечами и пошел в кухню, спросить экономку.

И тут понял, что кухня преобразилась.

Сверкали, как новые, краны. Трубы были покрашены замечательной голубой краской. Сияла печь – с кастрюлями и всем, что на ней стояло, до последнего ковшика. Светился неземным светом кофейник. Окно тоже блестело и мисс Дэрроу как раз собралась уносить ведро и тряпку. Компаньон вешал занавески.

– Мистер Саммерс говорит, физический труд помогает ему думать, – сказала мисс Дэрроу.

М.Р. Маллоу покивал.

– Сэр, – позвал он как можно непринужденнее.

Джейк долго не отвечал. У него был не очень большой опыт в вешаньи занавесок. Наконец, он слез с табуретки.

– Отказали, – сказал он и вытер со лба пот. – Отказали везде.

– Ну, и черт с ними, – беспечно отозвался Дюк. – Я получил гонорар, сэр. Деньги небольшие, но настоящие. К ноябрю обязался написать вторую часть.

Джейк присвистнул.

– Так ты теперь у нас настоящий писатель! Ну, поздравляю.

Он обозрел свою работу.

– Нет, правда, поздравляю. Очень за тебя рад. Это ведь и есть твое дело. К тому же, деньги за то, что любишь, пусть даже и небольшие – это победа, сэр. Настоящая.

Дюк улыбнулся, стесняясь.

– На бензин хватит. У нас есть с вами время. Что-нибудь придумаем!

Он хлопнул компаньона по спине.

– Как твои гробы?

– Готово, – коротко сказал Джейк.

Что-то в его голосе напомнило о гире, пущенной когда-то в механика.

Когда-то? Но ведь это было совсем недавно! Всего лишь… всего лишь… только полтора года прошло!

Надо же.

– А я есть хочу, – Маллоу принюхался, стараясь, чтобы вышло натурально. Вышло фальшиво, хоть и было чистой правдой. – Жареная рыба? Отлично. Не очень-то разбежишься с теперешними ценами в этом ихнем вагоне-ресторане. Идемте обедать, сэр?

Все трое пошли в гостиную. Пока мисс Дэрроу накрывала на стол, выяснилось, что профессора Найтли Дюк встретил на станции в Нью-Йорке, что профессор как раз вернулся из Вены, где был на конференции, где читал лекцию о воздействии йода на жизненные функции человека.

– Применение этого вещества, – профессор сиял от радости, – показывает удивительные результаты. Приходило ли вам в голову, мой мальчик, что простой йод, введенный в гипотоламус человека, способен сделать абсолютно здорового человека из безнадежного идиота? И наоборот!

Маллоу ткнул вилкой в кусок трески.

– Подумаешь, фокус, – жуя, сказал он. – Я вам без всякого йода сделаю идиота из нормального человека за пять минут. Джейк – за три. А вам, уважаемый мистер Найтли, понадобится не меньше получаса, но зато эффект! Эффект будет фантастическим.

Профессор погладил свою бороду.

– Чем же именно я достигну такого эффекта?

– Не скромничайте, профессор. Человек, которого можно убедить, что эрзац-кофе способен заменить настоящий; что русская икра – сорок долларов маленькая баночка – действительно приехала из России, а не из Бостона, где ловкие ребята слепили ее из трески и желатина; что вишневый сок из порошка получают, разводя водой высушенные вишни; личность, которая радуется, как дитя от того, что в журнале написано, что маргарин лучше масла – такой человек наверняка готовый кретин. Ему уже никакой йод не поможет.

– Вы преувеличиваете, мой мальчик. И как вы стали консервативны! Подумайте, как поменяется уровень жизни! Дешевые товары окажут большую услугу бедным. Они смогут покупать синтетическую еду, дешевую одежду, недорогую мебель. Разве это не хорошо?

Но Дюк махнул рукой.

– Да все теперь только и будут покупать эти ваши дешевые товары. Скоро и хорошего кофе-то не увидишь. И простая табуретка окажется роскошью. Куда катится мир!

Профессор промокнул рот салфеткой. Он был в настроении. К тому же, жареная треска мисс Дэрроу сама по себе делала жизнь гораздо более сносной.

– Вы просто устали, Дюк, и от того не в духе, – произнес он. – На наших глазах наука совершает гигантские шаги, о которых раньше нельзя было и помыслить! Ведь, может быть, совсем скоро мы увидим гомункулуса – человека, рожденного научным способом! Уже сейчас проводятся опыты по пересадке головы! И очень возможно, что еще при нашей с вами жизни человек получит шанс стать бессмертным! Жизнеобеспечение организма будет поддерживаться специальными препаратами. Это вполне реально, молодые люди, более, чем!