Дело дамы с леопардами - [27]
– Истинная репутация… – начал пресвитер баптистов.
Он посмотрел в глаза сыну. Повисло долгое молчание.
– У тебя подагра, – негромко произнес Саммерс.
– Голос Господа нашего движет нашими членами ежедневно и ежечасно без всяких болезней, – упрямо возразил пресвитер.
– Посмотри на свои руки, ты, старая развалина!
– Это руки человека, который всю свою жизнь зарабатывал хлеб своими руками. Как Иов!
– Вряд ли этому человеку заказывают такие же шикарные похоронные церемонии, как раньше, – заметил сын. – Кроме того, магазин цветов, в котором он покупал венки раньше – что-то я не вижу больше его на углу Какамбер-стрит с Черч-стрит.
Гробовщик опять ласково заморгал.
– Да, – сказал он. – Потому что весь угол угол Какамбер-стрит с Черч-стрит, и далее от Мелон-стрит и Гранд-Какамбер-авеню – все это принадлежит мне. Я вложил все деньги в эту недвижимость. Эта земля и все, что на ней стоит – мое. Я богат, сын мой.
Глава 9, в которой бывший коммерсант узнает о себе нечто новое
– Как же ты не понимаешь, что я хочу тебе добра? – сказал Саммерс-старший, увидев, что Джейк твердо намерен уйти.
– Ой, – устало отмахнулся тот.
– Глас Господа нашего отчего не раздается в ушах твоих? – послышалось ему в спину. – Неужели ты не слышишь, что я всячески призываю тебя к нему? Чтобы ты понял греховность всего суетного, тленного. Уж кому и знать про суетность тленного, как не мне?
Ему не ответили. Джейк Саммерс уже был в дверях.
– Ты каким идиотом был, таким и остался, – сказал гробовщик. – Я думаю, что падение с качелей было причиной… Ты был совсем крошкой тогда.
– Отец, может, у тебя есть какие-то другие сыновья? – обернулся Джейк. – У нас никогда не было качелей.
Возникла пауза. Саммерс машинально прикоснулся к маленькой отметине с правой стороны рта, которая как-то бросилась в глаза Фоксу, о которой в свое время спрашивал компаньон, и даже миссис Маллоу когда-то поинтересовалась: «Откуда у вас этот шрам, Джейк?»
– Болван! – рявкнул отец. – С каких качелей ты упал, в таком случае?
– Я упал с качелей в Баттери-парке. Мне было тринадцать. Когда я вернулся домой, ты выпорол меня, не задавая никаких вопросов.
– Ну, значит, я про эти качели и говорю. Я так переживал! Так переживал, когда ты упал с качелей! Потому и выпорол!
Саммерс фыркнул.
– Да ты вообще не знал, что я упал с качелей.
– Я знал, – уперся отец. – Мне сказали.
– Кто тебе сказал?
– Доктор Моррис.
Саммерс попытался вспомнить, знакомо ли ему это имя. Выходило, что нет. В случае, если в доме кто-нибудь болел, приходил доктор Питерс. Но доктора Питерса он помнил лет с десяти. До него был какой-то другой – совершенно точно. Может быть, как раз он? Но ведь…
Отец прищурил глаза.
– Он тебя видел.
– Чертов докторишка, – рассмеялся Джейк. – Ишь, ябеда. Надо было его тогда прибить.
– Я его зимой похоронил, – успокоил отец. – Он и тогда-то был очень стар. Славьте Господа!
Гробовщик помолчал.
– Моррис, – пробормотал он. – Ты прожил не такую длинную, как моя, но удивительно бессмысленную жизнь. Ты не понял ничего. Ты думаешь, если я хороню одиннадцать покойников в год и получаю с этого тысячу сто долларов, то это все?
– А что еще? – изо всех сил удивился коммерсант. – Ах да, ты ведь говорил про недвижимость.
И он небрежно махнул перчатками.
– Ты знаешь, откуда взялась эта недвижимость? – поинтересовался отец.
– А откуда взялась эта недвижимость?
– Я полагаю, ты помнишь, что доктор Моррис известен в нашем городе, и не только в нем, но и в значительной части штата как хороший зубной протезист.
Бывший коммерсант пожал плечами.
– Так это дантист? Тогда понятно. Ну, пап, ты даешь. Откуда же я могу помнить фамилию дантиста?
Фамилия дантиста, точно, была ни к чему. В детском возрасте Саммерс был в его кресле всего один раз, и дал себе железную клятву ни под каким видом не допустить второго. Второй раз состоялся ровно восемь лет назад. М.Р. Маллоу страшно завидовал компаньону по этому поводу, хотя и говорил, что только конченый маньяк может чистить зубы дважды в сутки по пять минут независимо от времени, настроения, степени опьянения, плохого самочувствия, усталости или спешки.
– Я не удивлен, что ты так и не научился видеть дальше собственного носа, – снисходительно произнес отец. – Доктор Моррис был чудесный золотых дел мастер. Никто, как он, не мог облачить в золото абсолютно железные зубы. Ты догадываешься, мой дорогой мальчик, откуда у него были такие зубы?
– Папаша! – потрясенно прошептал коммерсант.
– Да, я тебя слушаю? Аллилуйя, славьте Господа!
– Папаша, – задушевно повторил Джейк, – когда я продавал бальзам «Друг мужчин» – почти чистое слабительное – честным гражданам в Калифорнии и разные другие штуки – то и тогда меня не хватало на такое свинство! И после этого ты обвиняешь меня в беспутности?
– Унция золота [аптекарская унция – 30 г] с одного покойника – совсем не мало, – отец потряс пальцем. – Господь Бог наш постоянно, во всех откровениях своих учит нас рачительному отношению к имуществу. Даже Исав продал свое первородство за миску чечевичной похлебки. Сейчас этот суп, хороший бобовый суп с томатом наливают даром разгильдяям вроде тебя, чтобы они не работали. Как меняются времена!
Двое джентльменов росли на приключенческих романах, но им уже стукнуло пятнадцать – пора заняться делом. Идти в офис? Жалкая судьба, но это единственное, что может себе позволить сын изобретателя – между прочим, поэт. Продолжать отцовский бизнес? Гробовщик уныл, как похоронная церемония, а его сын слишком ценит жизнь. А в это время на одной станции садится в поезд дама. Ей срочно нужно уехать. Миссис Фокс, стойте! Вы забыли свой саквояж! Эта история произошла давным-давно, в самом начале двадцатого века. Самолеты тогда только начинали летать, автомобили – ездить, а в кинотеатрах крутили первые фильмы.
“Форд-Т”, так неожиданно ворвавшийся в жизнь двоих джентльменов, бывших искателей приключений, а ныне — честных авантюристов, раздавил своими колесами поэзию. Сына похоронного церемониймейстера Д.Э. Саммерса больше не вдохновляют ни электрические пластины “Электропод” компании “Коффин, Редингтон,” вылечивающие своими зарядами половую слабость, нервные недомогания и ревматизм, ни знаменитый китайский целитель Вонг Хим, спасший миссис Полин Карл Формс, долгие годы находившейся на краю могилы, ни Анатомический Музей д-ра Джордана со своей экспозицией мужских болезней и предлагающий излечение лично или по почте.
Серый весенний жакет на тонкой фигуре. Серый шофферский кепи с “консервами” над козырьком и муслиновым шарфом, завязанным бантом под подбородком. Высокие брови, пронзительные глаза, прямой нос.На секунду пахнуло влажной ночной тьмой и газолиновым дымом."Меня зовут Ирен Адлер".Д.Э. Саммерс тряхнул головой, но это помогло только наполовину: главная часть миража так и осталась сидеть на стуле.На сковороде шипели свиные котлеты. Экономка накрыла сковороду крышкой, вытащила из кармана фартука очки и нацепила на нос.— Но, доктор Бэнкс, вы меня не дослушали! — выговорила она возмущенно. — Они мне сами все рассказали! Они коммерсанты.
Двоим джентльменам, коммерсантам Д.Э. Саммерсу и М.Р. Маллоу нужны деньги. Очень много и так быстро, как только это возможно. Или невозможно. Словом, им срочно требуется чудо. За этим чудом двое самозваных агентов Форда отправляются в Россию. Да, да, в Россию — в Санкт-Петербург! Город, где по улицам бродят волки, кровожданые белки бросаются на прохожих, где в любой момент вас могут взять за шиворот и сказать: «Дай взятку, иначе отправишься в Сибирь!». Но все это не имеет значения. Их цель — Санкт-Петербургский Автомобиль-Клуб.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Америка, эпоха «ноль-ноль». Самолеты только начинают летать, автомобили — ездить, мир заполонила реклама и соображения финансовой выгоды. Реклама — двигатель торговли. Все покупается: даже старые панталоны, сплетни или родная тетка. Да и продается тоже все — со скидкой, покупателям — подарок. А какова, к примеру, цена молодому человеку шестнадцати лет, рост шесть футов, два дюйма? Дороже или дешевле молодого человека в пять футов, семь дюймов? Чтобы ответить на этот вопрос, читателю достаточно будет открыть газету — там, где напечатаны рекламные объявления…
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
1925 г. Двое благородных жуликов-рекламщиков, Джейк Саммерс и Дюк Маллоу, переживают тяжёлые времена. Бывший искатель приключений, рыцарь без стыда и совести, а ныне – ивент-менеджер корпорации «Форд Мотор», Саммерс добился, наконец, больших денег. Стал ли он счастливым? Нет, он стал сволочью. Всегда хотел вырваться на свободу, но неустойка «Форд Мотор» за разрыв контракта – миллион. Саммерс продал душу дьяволу и медленно сходит с ума. Но без свободы, без возможности делать то, что хочешь и так, как хочешь – какой вообще смысл жить? И почему не происходит чуда, которое сделало его имя легендой? Может быть, в формуле счастья: «любимое дело, верный друг и деньги» чего-нибудь недостаёт? Чего-то такого, без чего не бывает чуда.
1909 год. Автомобили больше не роскошь – Генри Форд вот-вот посадит на колёса всю Америку, а с ней и весь мир. Трудами Форда создаётся дивный новый мир: он запускает конвейер, налаживает отчётность, следит за тем, чтобы всё было строго функционально. И всё это отнюдь не только на производстве. Эффективный менеджмент – путь к процветанию! О да, прогресс движется полным ходом и уже раздавил романтику своими безжалостными колёсами. Двум авантюристам, Д.Э. Саммерсу и М.Р. Маллоу, больше не на что жить. Их скромный бизнес уничтожили сперва ушлые конкуренты, потом хваткий Эдисон, и вот уже ничего не осталось, кроме как постараться принять новую жизнь.
1925 г. Бывший искатель приключений, рыцарь без стыда и совести, а ныне — эвент-мэнеджер корпорации «Форд Мотор», владелец бензоколонки и собственного рекламного бюро Джейк Саммерс добился, наконец, больших денег. Но стал ли он счастливым? Нет, он медленно сходит с ума.Формула счастья Д.Э. Саммерса, согласно которой требуется всего три вещи: любимое дело, верный друг и деньги, оказалась неверной. В ней чего-то недостает.Может быть, чуда? Ведь только чудом можно получить свободу от таких людей, как мистер Форд.
В далекие-далекие времена, в самом начале двадцатого века — эту эпоху называют еще «ноль-ноль», когда самолеты только начинали летать, а автомобили — ездить, когда играл рэгтайм, а люди верили в прогресс и началась эта история. История двух балбе… авантюристов, начитавшихся приключенческих романов и решивших превратить свою жизнь в такой же роман. Но только, чтобы все было по-настоящему. Потому что мечты существуют затем, чтобы сбываться.