Дело дамы с леопардами - [21]
– Эй! – крикнул он.
В разбитом окне чердака появилась доктор.
– Все в порядке, – сообщила она. – Мистер Саммерс пытается прострелить на стене чердака свои инициалы.
– Скажите ему: если он испортил мои простыни, ему и спать на них! – крикнула ей экономка.
Доктор обещала, что непременно передаст.
– Вам точно не нужна помощь, доктор Бэнкс? – крикнул кузнец.
Доктор заверила, что абсолютно.
Горожане разочарованно расходились. Мисс Дэрроу собралась за стекольщиком. Маллоу забрал у нее испорченный ковер и пошел в дом.
– Всего лишь небольшая дырочка, – доктор Бэнкс отошла от окна.
Вид у нее был независимый.
– Врушка, – Саммерс курил, сидя на старом комоде, – клеветница и хулиганка. Устроили погром в моем доме, испортили людям имущество да еще на меня же и свалили. Да на вас клейма негде ставить!
– Что мне оставалось! – защищалась доктор Бэнкс. – Вряд ли ваша репутация станет более… или, скорее, менее… я хочу сказать, она не пострадает.
– Да? – с интересом спросил бывший коммерсант.
– Боюсь, ваша ирония неуместна. Что может грозить репутации дома, в котором по ночам кто-то воет и что-то взрывается? Из которого распространяется зловоние, потому что там гостит профессор химии со своими опытами по изготовлению русского осетра? Дому, к которому посреди ночи едет пожарная команда, потому что там экспериментируют с дымовой шашкой?
Бывший коммерсант пожал плечами.
– Почему сразу «экспериментируют»? Я просто споткнулся. В темноте. Откуда я знал, что этой шашке так мало надо, чтобы сработать! А без нее мы бы никогда не выиграли ралли в Кракове.
– Да, я читала в газетах. Я сразу поняла, что грузовик по дороге из Кракова в Познань не случайно перевозил шашки. Подставная машина была в нем, правда?
– Это все в прошлом.
– Что можно думать о доме, в который врываются чужие жены с чемоданами!
– Это была одна жена! Одна… несчастная женщина. Не наша вина, что она орала за десятерых!
– А звуки? Что это были за звуки вчера ночью? У человека со слабыми нервами подобные вещи могут вызвать обморок!
– Маллоу пришла мысль, – бывший эвент-менеджер Форда махнул рукой. – Есть вероятность, что эти звуки помогут нам в деле.
– Но что это? Я проезжала мимо и едва не поседела, когда услышала.
– Отлично! – обрадовался Саммерс. – Если даже вы – просто отлично! Это, доктор, несколько простых фокусов с бутылкой и усилителем звука. У Маллоу, видите ли, отец изобретатель. Физик.
– А ведь родители мистера Маллоу – очень приличные люди. Не так ли?
Саммерс даже не обиделся.
– Кстати, вы с ними скоро познакомитесь, – он погасил окурок в жестянке из-под сгущенного молока. – Миссис Маллоу ждет нас в Вермонте к своему дню рождения.
– Нам есть смысл встретиться в Нью-Йорке, – холодно возразила доктор.
– Никакого. Она уже знает, что вы с нами.
– Передайте ей мои поздравления.
– Не могу. Нас ждут.
– Меня неожиданно вызвали к пациенту.
– Так, может, и затевать ничего не стоит? Я же говорил. Вы нужны пациентам.
Доктор сунула пистолет в сумочку и направилась к двери.
– Не удивлюсь, – ей пришлось пригнуть голову, чтобы не стукнуться о балку, – если выяснится, что «по дороге» нам придется завернуть на Берег Слоновой Кости.
Саммерс протиснулся вперед.
– Нет, не на Берег Слоновой Кости, – возразил он, нащупывая ногой ступеньку. – Всего лишь в Женеву. Там к нам присоединится Фокс.
Он помог ей спуститься и подал руку.
– Знаете, что меня поражает? Опять я во всем виноват. Хоть бы одна собака сегодня спросила: если мистер Саммерс палит в стену просто так, что доктор-то здесь делает?
Доктор улыбнулась своей улыбкой благотворительницы.
– Безупречная репутация – мой испытанный козырь.
Глава 7, в которой беззастенчиво врут родителям
Второго апреля в восемь часов утра «Слепая лошадь» въехала в Берлингтон, штат Вермонт. Авто выделялся среди прочих «Моделей-Т» своим почтенным возрастом. Можно было подумать, что он принадлежит служащему, мужественно скопившему на «жестянку Лиззи», не сумев получив кредит из-за слишком маленького жалованья. На перекрестке машина развернулась, обогнала тележку зеленщика, пересекла трамвайные рельсы и, дребезжа по булыжной мостовой, поехала по Колчестер-стрит.
Авто остановился у небольшого деревянного дома, какие любили строить в прошлом столетии – низеньком, всего-то в два этажа, с флигелем и галерейкой. Но белые колонны у входа больше не выглядели облезлыми. Наоборот, дом не так давно красили. Да и каменные ступеньки крыльца не стали руинами, как того можно было ожидать двадцать лет назад. Теперь они были новыми, и обещали простоять долго.
Двое джентльменов вложили кое-что в ремонт дома, прежде, чем потерпеть крах.
– Мальчики! Наконец-то! – миссис Маллоу обнимала по очереди то одного, то другого.
Годы здорово состарили ее. Но глаза цвета спелой вишни по-прежнему горели, талия, затянутая в платье шафранного цвета, стала еще тоньше, и еще ярче пламенели теперь уже не каштановые, а рыжие волосы. Она и смеялась, и плакала, и ругала компаньонов за долгое отсутствие, и требовала дать слово, что с этого момента они будут приезжать часто, очень часто, не реже четырех раз в год, и теребила их, и обнимала их, и даже успела дать М.Р. Маллоу любящей рукой подзатыльник за какую-то шутку.
Двое джентльменов росли на приключенческих романах, но им уже стукнуло пятнадцать – пора заняться делом. Идти в офис? Жалкая судьба, но это единственное, что может себе позволить сын изобретателя – между прочим, поэт. Продолжать отцовский бизнес? Гробовщик уныл, как похоронная церемония, а его сын слишком ценит жизнь. А в это время на одной станции садится в поезд дама. Ей срочно нужно уехать. Миссис Фокс, стойте! Вы забыли свой саквояж! Эта история произошла давным-давно, в самом начале двадцатого века. Самолеты тогда только начинали летать, автомобили – ездить, а в кинотеатрах крутили первые фильмы.
“Форд-Т”, так неожиданно ворвавшийся в жизнь двоих джентльменов, бывших искателей приключений, а ныне — честных авантюристов, раздавил своими колесами поэзию. Сына похоронного церемониймейстера Д.Э. Саммерса больше не вдохновляют ни электрические пластины “Электропод” компании “Коффин, Редингтон,” вылечивающие своими зарядами половую слабость, нервные недомогания и ревматизм, ни знаменитый китайский целитель Вонг Хим, спасший миссис Полин Карл Формс, долгие годы находившейся на краю могилы, ни Анатомический Музей д-ра Джордана со своей экспозицией мужских болезней и предлагающий излечение лично или по почте.
Серый весенний жакет на тонкой фигуре. Серый шофферский кепи с “консервами” над козырьком и муслиновым шарфом, завязанным бантом под подбородком. Высокие брови, пронзительные глаза, прямой нос.На секунду пахнуло влажной ночной тьмой и газолиновым дымом."Меня зовут Ирен Адлер".Д.Э. Саммерс тряхнул головой, но это помогло только наполовину: главная часть миража так и осталась сидеть на стуле.На сковороде шипели свиные котлеты. Экономка накрыла сковороду крышкой, вытащила из кармана фартука очки и нацепила на нос.— Но, доктор Бэнкс, вы меня не дослушали! — выговорила она возмущенно. — Они мне сами все рассказали! Они коммерсанты.
Двоим джентльменам, коммерсантам Д.Э. Саммерсу и М.Р. Маллоу нужны деньги. Очень много и так быстро, как только это возможно. Или невозможно. Словом, им срочно требуется чудо. За этим чудом двое самозваных агентов Форда отправляются в Россию. Да, да, в Россию — в Санкт-Петербург! Город, где по улицам бродят волки, кровожданые белки бросаются на прохожих, где в любой момент вас могут взять за шиворот и сказать: «Дай взятку, иначе отправишься в Сибирь!». Но все это не имеет значения. Их цель — Санкт-Петербургский Автомобиль-Клуб.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Америка, эпоха «ноль-ноль». Самолеты только начинают летать, автомобили — ездить, мир заполонила реклама и соображения финансовой выгоды. Реклама — двигатель торговли. Все покупается: даже старые панталоны, сплетни или родная тетка. Да и продается тоже все — со скидкой, покупателям — подарок. А какова, к примеру, цена молодому человеку шестнадцати лет, рост шесть футов, два дюйма? Дороже или дешевле молодого человека в пять футов, семь дюймов? Чтобы ответить на этот вопрос, читателю достаточно будет открыть газету — там, где напечатаны рекламные объявления…
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
1925 г. Двое благородных жуликов-рекламщиков, Джейк Саммерс и Дюк Маллоу, переживают тяжёлые времена. Бывший искатель приключений, рыцарь без стыда и совести, а ныне – ивент-менеджер корпорации «Форд Мотор», Саммерс добился, наконец, больших денег. Стал ли он счастливым? Нет, он стал сволочью. Всегда хотел вырваться на свободу, но неустойка «Форд Мотор» за разрыв контракта – миллион. Саммерс продал душу дьяволу и медленно сходит с ума. Но без свободы, без возможности делать то, что хочешь и так, как хочешь – какой вообще смысл жить? И почему не происходит чуда, которое сделало его имя легендой? Может быть, в формуле счастья: «любимое дело, верный друг и деньги» чего-нибудь недостаёт? Чего-то такого, без чего не бывает чуда.
1909 год. Автомобили больше не роскошь – Генри Форд вот-вот посадит на колёса всю Америку, а с ней и весь мир. Трудами Форда создаётся дивный новый мир: он запускает конвейер, налаживает отчётность, следит за тем, чтобы всё было строго функционально. И всё это отнюдь не только на производстве. Эффективный менеджмент – путь к процветанию! О да, прогресс движется полным ходом и уже раздавил романтику своими безжалостными колёсами. Двум авантюристам, Д.Э. Саммерсу и М.Р. Маллоу, больше не на что жить. Их скромный бизнес уничтожили сперва ушлые конкуренты, потом хваткий Эдисон, и вот уже ничего не осталось, кроме как постараться принять новую жизнь.
1925 г. Бывший искатель приключений, рыцарь без стыда и совести, а ныне — эвент-мэнеджер корпорации «Форд Мотор», владелец бензоколонки и собственного рекламного бюро Джейк Саммерс добился, наконец, больших денег. Но стал ли он счастливым? Нет, он медленно сходит с ума.Формула счастья Д.Э. Саммерса, согласно которой требуется всего три вещи: любимое дело, верный друг и деньги, оказалась неверной. В ней чего-то недостает.Может быть, чуда? Ведь только чудом можно получить свободу от таких людей, как мистер Форд.
В далекие-далекие времена, в самом начале двадцатого века — эту эпоху называют еще «ноль-ноль», когда самолеты только начинали летать, а автомобили — ездить, когда играл рэгтайм, а люди верили в прогресс и началась эта история. История двух балбе… авантюристов, начитавшихся приключенческих романов и решивших превратить свою жизнь в такой же роман. Но только, чтобы все было по-настоящему. Потому что мечты существуют затем, чтобы сбываться.