Дело чести - [15]

Так что отношение к полицейским было благожелательное даже более чем обычно, как к защитникам и охранителям покоя честных граждан. Но недовольные всё же находились, и в основном были они из представителей столичной богемы, которые из-за действий полиции и охранителей не попали на спектакли, званые вечера и банкеты, до которых они были весьма охочи, как и вообще до любой дармовщины. Но те люди в Обществе веса не имели, а держались Светом на положении наёмных скоморохов, чьим мнением можно и нужно пренебречь.

Как ни старался Николай избегать светских собраний, но ему всё равно приходилось посещать их пусть и в самом минимальном количестве, рекомендованном специальной инструкцией для «Всяких чинов военных, каковые и титул имеют». Так вот, в документе, подписанном ещё императором Феофаном, было чётко определено что не менее трёх вечеров в месяц, служивый дворянин должен проводить в обществе себе равных, ведя разговоры, приличествующие случаю.

Вот и сейчас, Николай, остановив лимузин у широкой лестницы дворца Трубецких в Хамовниках, оставил машину на попечение слуг, и поднялся в просторный холл, откуда дамы могли пройти в специальные комнаты чтобы поправить наряды, а мужчины просто задерживались перед огромным, шестиметровым зеркалом, и окинув взглядом мундир и стройные ряды знаков отличия, могли подождать своих спутниц, или сразу подняться наверх, где уже бурлило светское общество.

Но котелок, заполненный светскими повесами, стареющими красавицами и всеми теми, кого принято называть «Свет», вовсе не был клубом бездельников. Просто под личиной можно было спрятать всё что угодно, как например князь Сергей Друцкий, известный светский мот и бездельник, давно и успешно трудился на Тайную Канцелярию, часто вытаскивая такие сведения, что его счёт, куда переводились наградные деньги, постоянно рос, несмотря на дорогостоящие привычки князя — балерин, шампанское и хороших лошадей. Об этой стороне князя Друцкого Николай знал, и сам Друцкий знал, о том, что князь Белоусов посвящён в его секрет, но был спокоен, так как Белоусов ему пару раз чувствительно подыгрывал, и даже как-то раз прикрыл при серьёзной оплошности.

А Белоусову подобные знакомства тоже были нужны, так как позволяли не прослыть букой и противником Света. Например, одно вхождение в кружок повес бурливший подле Друцкого, уже придавало его имени лёгкий отблеск безумства. Впрочем, безумства светского, а потому приличного и вполне понятного, как например устроить «Бал с привидениями», когда веселящихся в полумраке гостей, пугали специально нанятые актёры.

Стоило полковнику подняться в зал, как распорядитель, узнавший князя, и мгновенно считавший новые погоны, и орден Владимира, широко распахнул створки дверей, и пристукнул жезлом, как делал всегда при входе особо важных персон.

— Тайной Канцелярии полковник, князь Белоусов.

— Премного рады видеть вас, князь. — Андрей Демидович Трубецкой, коренастый мужчина среднего роста, в чёрно-сером мундире полковника железнодорожных войск, с миниатюрной Ангелиной Сергеевной Трубецкой, в тёмно-синем бальном платье, и с ниткой крупных бриллиантов на длинной шее, подошли степенно, как и подобает хозяевам праздника.

— Князь, княгиня. — Николай поклонился. — Рад видеть вас в добром здравии и сиянии признания ваших заслуг.

Бал собирался по случаю награждения полковника Трубецкого орденом Александра Невского первой степени, причём не только с молотками, как и полагалось всему инженерному корпусу, а ещё и с мечами, отметив таким образом участие князя Трубецкого в Большой Войне, его заслуги как организатора военных перевозок и создание бронепоезда «Царь Феофан Грозный», который в своё время в одиночку отбил наступление немецких войск подо Львовом, стерев несколько вражеских дивизий в пыль.

— Да и вас как я посмотрю тоже не забывают. — Князь одобрительно посмотрел на «Владимира». — Да ещё и с мечами, и с дубовыми листьями… — Трубецкой подкрутил кончик уса, и усмехнулся. — Смотрите, Николай Александрович, вам бы поостеречься нужно. У нас на балу как-то целый девичий взвод образовался.

— Благодарю за предупреждение, князь. — Николай поклонился. — Буду предельно осторожен.

Когда он отошёл, княгиня чуть прижала локоть мужа, и тот сразу же наклонился к ней.

— Душа моя?

— Отряди-ка ты пару человек, чтобы глаз с князя не спускали. — Произнесла многоопытная Ангелина Сергеевна. — Нам только скандала с царской семьёй не хватало.

— Да, свет мой, ты как никогда права. — Князь поднял руку и сразу же к нему подсочил один из доверенных слуг.

— Егор, отправь-ка ты за князем Белоусовым пару человек. Да пусть глаз не спускают с него, даже в уборных. Кабы кто из девиц не учинил чего непотребного.

— Уже отправил четверых, батюшка. — Слуга коротко поклонился. — Все четверо из наших сторожей, ребята бывалые и ушлые.

— Молодец. — Князь кивнул, и перевёл дух. — А как ты сообразил за ним людей послать?

— Так то, что за князем охота девиц идёт, вся Москва судачит. А у князя репутация хорошая. Простых людей не обижает, не чинится, слуги у него вдвое получают, а мажордом, вообще втрое, да подарки на каждый праздник, да ещё и девчонок — горняшек, не лапает, и по постелям не таскает. В общем строгих правил мужчина, даром что молодой совсем.