Дело чести - [46]

Снова они двинулись вперед по расщелине. Это было высохшее русло реки. Валуны скользили у них под ногами и производили немалый шум. Внезапно раздался итальянский возглас:

— Ола!.. Ола!..

Они припали к земле и притихли.

— Ола!.. Кто идет?

Так не годится, подумал Квейль. Если этот итальянец слышал шум, и никто не ответит на его оклик, он заподозрит неладное. Квейль силился припомнить какое-нибудь простое итальянское слово, чтобы ответить на оклик, но ничего ему не приходило на ум, а к тому же он знал, что последуют новые вопросы, на которые он уже не сумеет ответить, и он решил лежать и ждать.

— Ола!.. Эй, Ансальдо, вставай… Тут кто-то есть.

— Да ну тебя… Чего орешь?

Это, очевидно, отвечал Ансальдо.

— Я тебе говорю: тут кто-то есть, — настаивал первый.

— Если это греческая армия, перестреляй всех и заткнись.

Снова наступила тишина. Все трое лежали притаившись. Квейль чувствовал, как он шевелится, когда дышит, биение и трепет его напряженного тела передавались земле и вновь возвращались в тело. Так лежали они с полчаса. Квейлю казалось, что они провели тут полночи… Наконец Деус, крадучись, опять двинулся вперед.

Квейль осторожно поднялся и пошел за ним. Позади он слышал шаги Нитралексиса. Вдруг покатился валун, звук отчетливо разнесся кругом.

— Ансальдо! — крикнул итальянец. И помедлив: — Отвечайте или буду стрелять!

Они страшные сони, эти итальянцы. Я сплю, как они, думал Квейль. Но очень уж они чувствительны — какого дьявола они волнуются? Что им до этого звука? Слишком они нервные…

В этот момент один за другим прогремели три выстрела… Пули шлепнулись где-то справа от Квейля. Внезапно Деус рванулся. Он схватил большой камень и швырнул его вниз, к реке. Камень загремел где-то в зарослях.

— Ансальдо! — опять крикнул итальянец. Снова раздались выстрелы. Деус прибавил шагу. Квейль спешил за ним, оступаясь в темноте на мокрых, скользких валунах. Опять до него донеслись крики. Он рассмеялся про себя, — было очень похоже на детскую игру. Бросаешь камень в другую сторону, чтобы отвлечь внимание. Все очень просто, думал он. Опасность вовсе не такая сложная штука. Дело гораздо проще. Да, все это очень просто.

Ему приходилось теперь чуть не бежать, чтобы не отстать от Деуса, и он слышал, как спешит за ним Нитралексис. Некоторое время еще были слышны голоса позади, потом Ансальдо взмолился — да ниспошлет ему небо часок спокойного сна…

Вскоре они были уже далеко и продолжали, сгорбившись, подниматься вверх по высохшему руслу. Они шли и шли, углубляясь в ночь.

17

Яркое солнце светило над ними. Они находились на высокой горе над долиной. Шоссе и река уходили отсюда почти прямо на юг. Квейль лежал на спине, сняв с лица повязки. Раны на лице он обмыл водой из фляги. Он хотел проветрить их на воздухе. Дул холодный ветер, но солнце пригревало лицо, оставляя голову в тени. Деус поглядывал на Квейля, жуя кусок черствого хлеба, который он достал откуда-то из складок одежды.

— Он не похож на теленка, — решил Деус, обращаясь к Нитралексису.

— Он не похож на теленка потому, что он очень сильный. Но лицо у него, когда на нем нет крови, совсем как у теленка, — отвечал Нитралексис.

Деус улыбнулся Квейлю. На его румяных щеках не было никаких признаков растительности. Он был еще совсем мальчик. У Квейля раны на лице обросли густой щетиной, которая от крови казалась черной.

— А он на самом деле подарит мне этот чудесный револьвер? — спросил Деус.

— На инглизи можно положиться. Он доверяет тебе, а ты можешь смело доверять ему.

Деус кивнул.

Вдруг Квейль поднял глаза, — ему послышался гул моторов. Сначала ему не верилось, но вскоре сомнения рассеялись.

— Это еще что? — машинально спросил он.

— Айропланос, — сказал Нитралексис. — Да! Айропланос!

Оба уже стояли во весь рост. До них доносился глухой гул. Равномерный и вибрирующий. Прикрыв глаза, они всматривались в небо на севере. Но ничего не было видно. Постепенно звук утратил свою равномерность, теперь слышался то повышавшийся, то понижавшийся гул многомоторных машин.

— Вот они, — сказал Нитралексис, указывая на северо-восток.

Квейль мог ясно различить большое соединение, приближавшееся к ним. Самолеты шли тремя группами. В каждой было не меньше пятидесяти машин. Они шли в стройном порядке на высоте около десяти тысяч футов.

— Черт побери, их целые сотни, — воскликнул Квейль.

Вскоре эскадрилья приблизилась настолько, что можно было определить тип самолетов. Прикрыв глаза ладонью, Квейль внимательно всматривался. И вдруг он понял, что это за самолеты.

— Немцы, — сказал он Нитралексису. — Это «Дорнье-17».

С длинными фюзеляжами, похожими на карандаши, самолеты шли сомкнутым строем, строго распределяясь на звенья. Их силуэты обрисовывались очень четко. Квейль ясно видел также и вторую большую группу. В этой группе были «Юнкерсы-86» и «Хейнкели-111». Характерные овальные фюзеляжи «Хейнкелей» придавали им массивный вид, хотя они были меньше длинных и узких «Дорнье».

— Значит, у нас теперь и немцы, — заметил Нитралексис.

— Интересно, когда они вторглись… Ну и дела!..

— Кому-то они насыплют бомб, эти разбойники, — сказал Нитралексис.

— Надо торопиться. Спросите Деуса, когда мы проберемся через итальянские линии.