Дело человеческое - [20]
Работа у рыбаков и вправду тяжелая. Их по двенадцать человек в кунгасе. И волна вышиной с дом — то поднимает, то опускает кунгас, тогда долго-долго рыбаков не видно. Плачешь, думаешь, что они утонули. Море кипит, как в котле. У рыбаков сетки, лебедкой они эту рыбу вытаскивают…
И, конечно, они хотят получить самую высокую плату за свой труд.
А тут лаборант смотрит — не помята ли рыба, сохранилась ли на ней чешуя, на анализ берет — и то второй сорт присваивает, то третий. И рыбаки могли с кулаками броситься — рыба же только что из моря, свежайшая.
Заключенные носили рыбу с берега на носилках. Носилки тяжеленные. Они порою выматерятся — если меня не видят. Но если поймут, что я была поблизости и слышала — обязательно извинятся.
Я до сих пор вспоминаю это, потому что сейчас люди совсем другие. Там заключенные просили прощения! А сейчас я стараюсь после одного случая не делать молодежи замечания.
Недавно к нашему дому подъехала «скорая». Я вышла и смотрю — лежит молодой парень. Худой, кожа да кости. Руки грязные, на подбородке — засыхающие следы рвоты. Может, и вправду бомж, но ведь человек же… Приехала молодая фельдшер. Босоножки на ней в бусинках, на высоких каблуках. Разве можно на «скорой» с такими каблуками? Там только успевай по этажам бегать. И с фельдшерицей — молоденький медбрат.
— Парень из вашего дома? — спрашивают.
— Нет.
И тогда эта медичка заявляет:
— Поехали!
— Девушка, послушайте меня… Я врач с пятидесятилетним стажем. Не берите на себя такую ответственность. Он без сознания. Нужно, чтобы его посмотрел невропатолог — на предмет черепно-мозговой травмы, потом необходимо исключить отравление…
— Бабка, — говорит эта особа, — Ты куда шла? Вот туда и иди…
— Кошку, — говорю — увидишь больную, и то не пройдешь мимо. Что же вы так с человеком?
И тогда парень, что сидел за рулем, спрыгнул наземь:
— Берем…
Вместе с медбратом они перенесли этого несчастного в машину. А фельдшерица только каблучками топотала, чтобы на носилки его не клали.
Потом выяснилось, что отвезли они его не в больницу, а в милицию. Да он и пьяным-то не был — я над ним наклонялась… Бедный… Я знаю, что порой бывает с людьми в вытрезвителе… Лучше бы умер у нашего дома, на ветерке…
И вот, возвращалась я после работы в свою избушку. С одной стороны — тайга, с другой море шумит, как котел, и как будто надвигается на наш домик. И я не выдержала. Выбрала время, когда поднялась метель — и пошла за пятьдесят километров в Холмск, к своему начальству. Падаю, на коленки встаю, потом опять иду… Всю ночь шла, весь день и еще ночь. Мне было 19 лет.
Пришла и спрашиваю:
— За какие провинности вы меня в такую глушь направили? Я что, Ленина убила?
— Выйдите, — говорит начальник.
— Не уйду!
Я его на части готова была разорвать. И выписали мне направление в Невельск. Это значительно южнее, и это все же — город.
Назад я тоже добиралась пешком. Только в баню в Холмске сходила. И еще послушала приемничек. Я его слушала и плакала — потому что много месяцев была без радио, без связи с «большой землей».
Возвращаюсь, а отпускать меня не хотят — путина на носу. И тогда мне на помощь пришел один случай. Как-то раз, к нам на рыбзавод приехал начальник погранзаставы. Молодой капитан. Он приехал узнать — сколько у нас кунгасов. Сколько из них в море?
Потом мы с ним долго сидели на огромном выкорчеванном бревне и разговаривали. Это было такое удовольствие — поговорить с культурным человеком! Заключенные же все с изменением психики, да и не разрешалось с ними общаться. А этому капитану я душу излила, рассказала, как мне здесь одиноко.
И седьмого ноября он приехал еще раз — пригласил меня к себе в часть. Там к празднику организовали концерт самодеятельности, танцы. Столы были накрыты. Домой он меня привез уже к утру.
Когда я вернулась с направлением в Невельск, и главный наш технолог Александра Ивановна не пожелала меня отпускать — я сказала, что живу с этим капитаном гражданским браком. Расписаться мы не можем, потому что он женат. И теперь его переводят в Невельск, а я должна ехать за ним.
Это такой позор в то время был — гражданский брак!
— Я тебя считала порядочной девочкой! Молчи, ни одного слова не говори! Я с тобой не хочу больше разговаривать! — кричала Александра Ивановна.
А когда документы отдали — я сказала:
— Ваше первичное мнение обо мне остается в силе. Я просто не могла тут больше выдержать.
Невельск по сравнению с нашим рыбзаводом, показался мне Москвой. Огромный комбинат, различные цеха. И консервный, и коптильный, даже открыли новый — витаминный.
Витаминных заводов в стране было только пять. А эта продукция так необходима! В печени трески, акулы — много витаминов «А» и «Д». И человеку не надо думать о том, чтобы принять какие-то таблетки.
Я старалась работать на 250 процентов. Домой практически не ходила. Стол подвину к батарее и чувствую — если бок не жжет — значит, кочегары в котельной дремлют. Были котлы — котляревский однотрубный и ланкаширский двухтрубный. Аппаратура вся японская — рухлядь. В то время все японское — было плохое.
Однажды приходит седой мужчина из «Котлонадзора». Я только обедать побежала — и зовут. Мол, иди, он ругается, столько недостатков нашел, в любой момент все на воздух может взлететь. Прибегаю. Я ростом маленькая, за спиною длинная коса с черным бантом, как тогда носили.
Неправда, что серьёзные проблемы могут решить только взрослые. Главное – не быть равнодушным, и тогда многое можно изменить в жизни. Дать шанс на спасение больному товарищу, приют бездомному псу… Слушай свой внутренний голос, и он подскажет тебе верную дорогу. Поможет выбрать любимое дело, разобраться, кто твой настоящий друг, кто нет. Слушай и поступай по совести. И да будут с тобой юность и любовь.Для среднего и старшего школьного возраста.
Просто жить, ждать и надеяться — иногда труднее всего. Кажется, что может быть безнадежнее жизни в инвалидном кресле? Однако если не замыкаться в себе, не уходить от мира людей, рано или поздно появляется мечта, которая обязательно поможет…
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.