Дело без трупа. Неоконченное дело - [11]

— Присаживайтесь, — холодно предложила хозяйка. — Я непременно должна присутствовать, пока вы будете задавать дочери интересующие вас вопросы.

Биф уже доставал блокнот, а потом в полном соответствии со своим обыкновением — с грубоватой откровенностью — перешел сразу к сути дела.

— Молодой Роджерс был вашим возлюбленным? — спросил он, обращаясь к Молли Катлер.

От меня не укрылось, как напряглась при этом мать, хотя ничего не сказала.

— Мы с ним обручились, — тихо ответила девушка.

— Тайная помолвка, — вставила матушка, — причем они даже не испросили моего согласия.

— Тайная помолвка, — повторил Биф, прилежно записывая каждое слово.

Когда же его карандаш справился с первой задачей, сержант поднял голову.

— Как долго вы состояли в близких отношениях? — задал он следующий вопрос.

— Мы обручились во время его предыдущей побывки. Два месяца тому назад.

— Вам известны лица, кого он ненавидел или сильно не любил?

— Нет. Алан вообще был не из тех, кто способен ненавидеть других людей.

— И никого, в чьем устранении со своего пути он мог быть заинтересован?

— Нет.

— Как я полагаю, здесь не могла быть замешана другая женщина?

Молли Катлер молчала, но тут уж ее матушка не удержалась и вмешалась в разговор от всей души. В ее голосе смешались с трудом сдерживаемая злоба и явно застарелая печаль.

— Как раз другая женщина здесь очень даже сильно замешана, — сообщила она. — И с ней этот мерзавец крутил любовь гораздо дольше и серьезнее, чем с моей дочерью.

Необходимость уделять время подробной записи делала любой допрос в исполнении Бифа предельно затянутым. Прошло не менее тридцати секунд, прежде чем сержант снова заговорил.

— Как ее зовут? — спросил он.

— Стелла Смайт, — ответила мать. — Он считал ее актрисой, а на самом деле она просто дрянь.

— Когда он в последний раз виделся с ней?

Ответ миссис Катлер на этот вопрос ограничился единственным словом, но она прошипела его, как ядовитая змея:

— Вчера!

— Вчера? Но откуда вы знаете? — поспешил спросить Биф, отставив всю свою солидность от возбуждения при столь важном открытии.

— Расскажи ему сама, Молли, — скомандовала пожилая леди.

Девушка заговорила монотонно, словно знала: ей придется все рассказать, хотя ее саму ничто больше не интересовало.

— Алан вовсе не обманывал меня по поводу этой женщины, — начала Молли. — Он познакомился с ней несколько лет назад в Лондоне. Но только однажды ездил с ней на уик-энд в Чопли… еще в позапрошлом году. А потом просто дал ей денег и оставил в Лондоне. Он знал, что поступает нехорошо, но ведь и она была… аморальной девицей. Он надеялся никогда больше с ней не встречаться. Даже ушел в то время со своего прежнего судна и стал работать в другом пароходстве. Она потеряла его след, как я думаю. Но затем, по всей видимости, узнала, на каком корабле он теперь служит, где живет, и однажды, когда Алан вернулся домой, обнаружил письмо от нее. Она заявляла, что снова приедет в Чопли, и если он не встретится с ней там, отправится в дом к его дяде и тете, чтобы устроить скандал. Он все мне рассказал как на духу и даже письмо показал.

Пока девушка говорила, я имел возможность рассмотреть ее и не мог не любоваться. Привлекательность Молли была той красотой, которая нередко встречается именно в молодых англичанках. Она не отличалась тем здоровым румянцем и пышностью форм, которые приводят в восхищение мужчин с юга Европы. Но в цвете ее лица присутствовали необычайная нежность и утонченность, большие глаза светились искренностью, а всем своим обликом она напрашивалась на сравнение с цветком. И я не сомневался, что Молли говорила чистейшую правду.

— Позапрошлым вечером, — продолжала она, — Алан показал мне письмо. Сказал, что поедет на следующий день, то есть вчера, увидится с ней и уладит все раз и навсегда. Этой женщине нужны только деньги, так он считал. Если ей их дать, можно быть уверенным — больше нам не о чем будет беспокоиться.

— Он к ней поехал? — спросил сержант Биф.

Девушка вскинула на него встревоженный взгляд.

— Этого я не знаю, — ответила она.

— А вы его с тех пор не видели?

— Только вчера ночью при известных вам обстоятельствах.

— Как же так?

— Мы, конечно, договорились о встрече в семь часов.

— Договорились встретиться? А почему он не мог просто приехать сюда?

Снова вмешалась миссис Катлер:

— Они все делали скрытно. Моя дочь прекрасно знала, что я не одобряю ее отношений с этим мужчиной.

— Ах да, тогда все понятно. И где же вы договорились встретиться в семь часов?

— Перед входом в кинотеатр.

Миссис Катлер при этом презрительно фыркнула, но дочь не обращала на нее внимания. Она казалась слишком гордой и к тому же чересчур глубоко опечаленной, чтобы реагировать на любые выпады матери.

— И он туда не явился?

— Нет.

— В таком случае как же получилось, что вы догадались поспешить в «Митру»?

Миссис Катлер изобразила крайнее возмущение.

— Ты пошла в «Митру»? Одна? Неужели это правда, Молли? Мне очень стыдно за тебя.

— Кто-то мне сказал, что Алан туда направился.

— Кто именно сказал вам об этом?

— Девушка, проходившая мимо. Флора Робинсон. Она видела, как Алан поехал туда от дядюшкиного магазина. А я… Я не могла ничего понять. Мне пришлось ждать его целый час вчера вечером. Я хотела немедленно увидеться с ним. Не собиралась заходить в паб, хотела только позвать его на улицу.