Дело «Альбатроса» - [17]

Снаряд полетел в сторону Масако и попал в центр груди «Феникс Хока». И без того раскачивающийся мех был в буквальном смысле сбит с ног и пролетел несколько метров назад, прежде чем с жутким грохотом врезаться в землю. Перед глазами Масако вспыхнули звезды, она тряхнула головой и включила на передатчике открытый канал, через который командир противника общался с Гарри.

– Прекратите огонь! Я сдаюсь!

Она выключила реактор меха и приготовилась отправиться в плен.

Глава 8

Военная тюрьма, планетарный гарнизон Хельмштетт, Людвигсхафен

Провинция Ковентри, протекторат Донегол

Лиранское Содружество

7 октября 2838 года

– Закрыть двери! Свет выключится через десять минут!

Аким Баликчи с утомленной улыбкой повернулся к лейтенанту Шнайдеру, своему товарищу по камере из пятой Арктуранской гвардии.

Так прошел ещё один день, полный увлекательных приключений.

Шнайдер свесил голову и посмотрел на него снизу вверх.

Вы пережили сегодня что-то такое, что ускользнуло от моего внимания?

Аким грустно засмеялся и покачал головой.

Если бы… А то даже на допрос не водили. Помывка, одевание, еда… скукотища, в общем.

Как вы думаете, они это нарочно? Может, нас таким образом целенаправленно делают тупыми жвачными животными?

Понятия не имею, – ответил Шнайдер. Так же, как и Аким, мехпилот носил простую серую полевую униформу. После боя члены команды «Альбатрос» были вытащены из их машин и отправлены в столицу планеты, где их заперли в гарнизонной тюрьме.

Насколько мог понять Аким из собственных наблюдений и разговоров с другими заключенными, количество очутившихся за решеткой было на удивление невелико. Кроме мехпилотов, новым хозяевам планеты, похоже, оказали сопротивление лишь несколько штабных офицеров да солдаты одной-двух вспомогательных частей. Это настолько потрясло его, что он высказал свое изумление Шнайдеру.

Нечему тут удивляться, – ответил мехвоин. – Если бы вы могли наблюдать, что тут устрои ли в последние месяцы масс-медиа, вы бы поняли, в чем дело. Можно было подумать, что этот Делкорд скупил на корню все головид-каналы. Послушать их, так его миры прямо лопаются от процветания и благополучия, в то время как остальные планеты Содружества только и знают, что попадают под вражеские удары, разоряются и голодают. И не забудьте постоянные сводки о потерях с фронтов, – он скорчил гримасу.

Ну, вообще-то, это довольно искаженная картина действительности, – заметил Аким, – Не всё так паршиво. Да и потом, что-то я не слышал, чтобы здесь, на Людвигсхафене, была такая уж тяжкая жизнь.

Она и не тяжела, – подтвердил Шнайдер, однако немедленно прервался, когда один из трёх на этом этаже надзирателей, одетый в маскировочный комбинезон солдат из подразделения Делкорда, прошел по коридору и закрыл двери во всех камерах.

Когда он ушел, Шнайдер продолжил.

– Я уверен, что и на мирах Делкорда не все так замечательно, как нам тут рассказывают.

Иначе почему ему пришлось эвакуировать целых две колонии? Но СМИ его поддерживают, не считая пары критических голосов. Критики тоже имеют право высказаться, но только ночью, когда их почти никто не слушает.

Аким откинул край одеяла и начал разуваться.

– И всё-таки мне непонятно, почему его люди просто прошлись по планете прогулочным шагом и взяли всё в свои руки. Я ожидал большего сопротивления.

Шнайдер остался сидеть у маленького столика в углу камеры и включил настольную лампу.

– Ну, это же, в конце концов, не вторжение драков. Тот факт, что люди Делкорда – тоже ли ранцы, мало того – из той же провинции, многое значит. В сущности, они все – земляки. Таким образом, вся эта история выглядит для жителей Людвигсхафена своеобразной сменой власти – как если бы большинство в парламенте просто завоевала другая партия. Никакого повода впадать в панику или вооружаться.Аким задумчиво кивнул.

Понимаю. И милицейские отряды смотрят на ситуацию точно таким же образом, так что они остаются в своих казармах и ждут приказов нового правительства.

Именно. Мы – мирный народ. Пока нас никто не трогает – мы тоже никого не трогаем. А Делкорд оставляет большинство людей в покое. Под его руководством, предположительно, экономика переживает бум, потому что он сокращает бюрократию и налоги. По крайней мере, для предпринимателей.

Это объясняет, почему масс-медиа его поддерживают. Подозреваю, что общественные ка налы не проявляют такого энтузиазма, как частные?

Шнайдер ухмыльнулся и откинулся на спинку стула.

– Так точно. «Антенна Донегол» все еще выпускает довольно критические программы.

Впрочем, они не пользуются особым успехом.

Я уже спрашиваю себя, а какого черта мы вообще озаботились попыткой остановить этого архонета, – проворчал Аким, отправляясь с зубной щеткой и мылом к умывальнику.

Потому что мы принесли присягу Содружеству, а этот Делкорд как раз занят тем, что рвет его на кусочки, – отрубил Шнайдер, немедленно становясь серьезным, – герцог с манией вели чия, вбивший себе в голову, что он умеет править лучше, чем Штайнеры, – он сплюнул. – Причем все это – в разгар войны! Как по мне, так он предатель. Аким смыл мыльную пену с лица.

– Ясное дело, предатель. В конце концов, мы тоже дрались против его танков… ну, если это вообще можно считать дракой, когда собственный мех начинает выплясывать у тебя под задни цей. Я просто пытаюсь понять, что тут творится, – он продолжал умываться.