Делать мнение: новая политическая игра - [18]

Прилагательное "общественное", которое к концу 18 века все более и более присоединяется к понятию "мнение", чтобы оформить эту особую, хотя и неопределенную сущность, с самого начала использованную скорее в полемических целях*, противопоставляется в то время в меньшей степени "частному" или "личному", чем "секретному", "притворному" или "скрытному" [1], и вписывается в движение протеста против абсолютизма и королевского произвола. "Общественное мнение" поначалу было мнением парламентских кругов, поскольку они превращали в "общественные" свои мнения о делах королевства ("Поучения" королю): в противовес политике короля, которую/51/

* По мнению Мона Озуф выражение "общественное мнение" появляется в первый раз как таковое в словаре только с 1798 года.

парламентарии считают окруженной тайнами, они выступают защитниками политики, которая велась бы в открытую, на глазах публики (в действительности, публики "образованной"). В более широком смысле "общественное мнение" - это еще и мнение "литераторов", последние от имени "Разума", который по их представлениям они олицетворяли, брали на себя функции некого апелляционного суда, который доступен всем жертвам несправедливости и произвола. Речь идет о том, чтобы привлечь в свидетели как можно более широкую публику с помощью "открытых выступлений в печати" (которые непосредственно сталкиваются с "письмом под личной печатью" * \*"письмо под личной печатью" - особое распоряжение короля о принятии репрессивных мер в отношении того или иного лица, имеет отчасти смысл внесудебной расправы - прим. перевод.\ и, таким образом, увеличить гласность судебных заседаний (известна, например, роль, которую сыграл Вольтер в ряде судебных дел). Такое "общественное мнение" не представляет собой результата статистического обобщения мнений большого числа людей: народное мнение, мнение толпы, остается еще синонимом "необузданных и изменчивых страстей" и остается за рамками собственно говоря политики, однако без того, чтобы быть полностью игнорированным. Только мнение "просвещенных элит" может обращаться в декреты, будучи если и не безупречным, то хотя бы универсальным и надличностным, поскольку основано на разуме. В течение всей первой четверти 18 века "общественное мнение" является, таким образом, в меньшей степени мнением публики (в широком смысле, который это слово имеет сегодня), сколько "превращенным в публичное" мнением социальной элиты, которая часто посещает Академию и литературные салоны; оно противостоит не мнению народа (подавляющее большинство, которое все еще состоит из безграмотных крестьян и не имеет пока мнения в политике), но частным интересам "политических группировок", которые в представлении "просвещенной" буржуазии находились тогда у власти.

Таким образом, "общественное мнение" является чем-то вроде машины идеологической войны, которую "смастерили" на протяжении 18 века интеллектуальные элиты и маститая буржуазия с целью легитимации их собственных требований в области политики и ослабления королевского абсолютизма. Здесь умышленно употребляется понятие "смастерить": с тем, чтобы было проще показать отсутствие логической связи, нестыковки и противоречия, как у разных авторов, так и у одного и того же/52/ автора в постепенном последовательном конструировании понятия "общественное мнение" и в том смысле, который ему придавался. Проблема, которая вставала перед этими интеллектуальными элитами, состояла в том, чтобы подтвердить их вступление в игру, из которой они еще часто бывают исключены, и всеми имеющимися способами подтачивать легитимность существующего политического режима. Таким образом, писатели и политические философы начинают работать более или менее согласованно, используя хотя и различные, но относительно взаимозаменяемые выражения, над производством в политической сфере нового принципа легитимации, который имеет свойство стимулировать их специфический капитал (способность рассуждать), который они стараются перевести прежде всего в капитал политический.

Другими словами, "общественное мнение" - это профессиональная идеология. Это мнение о политике, которое имеют ограниченные социальные группы относительно политики, профессия которых состоит в производстве мнений и которые стремятся включиться в политическую игру, модифицируя ее саму и преображая свои собственные мнения просвещенных элит в мнение универсальное, вневременное и анонимное, имеющее политическую ценность. Для этого слоя, имеющего богатый культурный капитал, "общественным мнением" заслуживает называться лишь его собственное мнение в области политики, хоть и некоторым образом "обезличенное", в той мере, в какой оно предстает как мнение универсального, хотя и малочисленного сообщества ученых, свободно и гласно рассматривающих вопросы религии или политики и общающихся между собой, главным образом письменно. Письменная публикация или, хотя бы обсуждение, рассматриваются как необходимые средства формирования настоящего "общественного мнения", которое таким образом возвышается над "частными и индивидуальными мнениями": так же, как и в науке, производство взвешенного мнения предполагает специфическую мыслительную работу, которая должна быть коллективной. Другими словами, общественное мнение может быть верным и мудрым только в результате открытого сопоставления самых "компетентных" и самых "мудрых" мнений. В одной из многочисленных публикаций, которые появились в начале Революции [2], можно, например, прочесть; "(созывом Генеральных Штатов) король призвал всех наиболее просвещенных представителей объединиться вокруг трона для осмысления происходящего"; члены этого собрания должны были "придерживаться/53/ направления, свободного от предубеждений и начертанного только разумом и справедливостью (сочетая это, вместе с тем) с уважением к прежним обычаям". С тех пор считается, что "просвещенное" общественное мнение было призвано просвещать всю нацию, более того, ныне оно сосуществует с тем мнением, что производят институты опросов общественного мнения: оно выражается, главным образом, в виде письменных докладов "научных комиссий", которые объединяют "компетентных лиц" вокруг сложных или неразрешимых проблем общества, по меньшей мере в области нынешнего состояния общественной морали [3].