Декамерон шпионов. Записки сладострастника - [44]

— Помните, Мисаил, работу «Государство и революция», в которой Ильич анализирует причины победы Великой Октябрьской? Одна из главных — слабость и глупость рваческой русской буржуазии, которая, собственно, и довела страну до революции. Нет чтобы поделиться, отдать кусок ближнему… В конце концов, смотались за границу, нищенствовали, кроме тех, кто успел шугануть туда капиталы. Помните об этой глупости, дорогой мой!

Только потом, когда появились новые русские, я понял всю глубину мысли Учителя, по сути дела открывшего новый социальный закон, равный по силе теории относительности Эйнштейна. Это же нужно было додуматься, чтобы в полунищей стране уже при Борисе составить правительство из банкиров, монополистов и прочих грабителей! Даже в тех странах, где мало гремучей смеси, и то все маскируют, наводят глянец, швыряют народу крохи со стола, а не тычут постоянно носом в роскошные особняки, мобильные телефоны, Лас-Вегас или Монте-Карло, замки под Парижем и экзотические острова в океане. Впрочем, при ВВ почти все правительство уже состояло из долларовых миллионеров, которые ловко перевели свои капиталы на жен и любовниц и в своих декларациях о доходах выглядели бескорыстными служителями народа. Глупая, глупая буржуазия! Пусть сама себе и роет яму, как знаменитый Марксов крот истории.

Тем не менее ВВ довольно умело начал очищаться от неугодных, кое-кого сажал, кое-кого тонко изгонял, с кем-то серьезно поговорил (у бедняги последовал инфаркт). Естественно, набирал команду из своих сослуживцев, избегая, правда, слишком умных и самостоятельных. Неужели брать кадры с улицы? Чекисты — народ закаленный, проверенный, стрелявший и топивший, сам стреляный-перестреляный, в тюрьмах посидевший. Вполне логично формировать команду из своих людей, собственно, так поступают все мировые лидеры.

Забегая вперед, скажу, что аналогичным образом действовал и президент Украины Зеленский, набравший команду из своих коллег-артистов и прочего культурного люда. В будущем, наверное, было бы разумно раздавать министерские портфели в соответствии с ролями актеров в театре и кино: городничих — на должности силовиков, хлестаковых и тартюфов бросать на культуру, коробочек и маниловых — на финансы и экономику.

Становление людей, которые играют разные роли, кроме своей собственной, выход их на ключевые позиции в государстве входили в задачи «Голгофы», ибо в этом процессе на задний план оттеснялись космонавты, летчики, хирурги, учителя и другие созидатели, и их место занимали актеры, по сути фальшфигуры, ведущие общество неизвестно куда и зачем.

Явилась Марфуша, снова пришлось с небольшой одышкой взойти на Монблан. Моя любимая агентесса страдала подозрительностью, все зудела о неадекватном поведении Гуся, мешала мыслить о высоком и задерживала оргазм. Недаром говорят, что излишний энтузиазм заводит в болото, ох уж эти усердные агенты, не зря Талейран, проходивший в царской разведке под кличкой «Анна Ивановна», говорил: «Et surtout pas de zele!», то бишь поменьше усердия, черт побери!

Утро туманное, утро седое… утро, мое утро, и поутру пред эскадроном в седле я буду свеж и прям… утро красит нежным светом стены древнего Кремля… с утра садимся мы в телегу, мы рады голову сломать и, презирая лень и негу, кричим: валяй, ядрена мать. Я тоже стишками баловался в свободное от агентурной работы время, разве не я создал классический завет шпионам: «Скользить по лезвию ножа, дрожать от сладости пореза, чтоб навсегда зашлась душа, привыкнув к холоду железа!» Вот так, Джованни, утрись своим венцом, вы, писаки, презираете тайных агентов и вбили себе в голову, что мы только и заняты сбором доносов о ваших педерастических играх.

Тихо. Только надрывались чайки за бортом, капризные и жадные детишки моря, которым только бы пожрать. Раскрыл Сальвадора Дали.

«… И влюбился я в нее поначалу главным образом потому, что она носила шляпу, каких не носили в моем семействе, и еще потому, что она жила на третьем этаже, а мне всегда хотелось попасть на этажи повыше и поважнее».

Что делает сейчас Роза? Я выглянул в иллюминатор, теплоход уже болтался на причале, глаза слепило солнце, заливая бетонные берега испохабленной Волги, когда-то свежей и зеленой (о, Сызрань!), помню, как босиком летел вниз с холмика и нырял прямо в приветливые воды, и раскрывал глаза, всматриваясь в чуть затуманенное дно. Назад к Мафусаилу, жить в лесу, как у Генри Торо, жевать траву, грибы и ягоды, пить только березовый сок, постреливать рябчиков, поселить в шалаш девственницу (sic!)…Представил потную, вонючую, щекастую, блеющую, как овца. Тонкие, бледные ноги, тощий, бессмысленный зад. Чуть не вытошнило. Зачем подарила Дали?

Капитан ударил в колокол. Откушав тошнотворного мюсли (эта забота о здоровье, куда хлеще шампанский редерер с тонкими кусочками малосольной семги!), мои птички бодро спустились по трапу, быстренько миновали ряды купчишек и вышли прямо на площадь, посредине которой высилась когда-то торжественно-посеребренная и уже славно ободранная статуя Владимира Неистового, которую вначале местные власти под влиянием столичных идей чуть было не снесли, но удержались и толкнули какому-то сумасшедшему американцу, который вот-вот собирался увезти ее в свой жирный рай установить на небоскребе рядом с Гринвич-виллидж. Потом пассажиры пошли бродить по городку.