Декабристы на Севере - [48]
В этом рапорте В.Ф. Раевский упоминает приказы, после которых в одной из рот были прекращены побои солдат. Что же это за документы? 9 декабря 1820 г. полковник А.Г. Непенин подписывает приказ за № 177, в котором требует от командиров своего полка, чтобы они “сколь наивозможно пеклись о сбережении нижних чинов и чтобы побои палками, а особенно кулаками по лицу совершенно были истреблены… учить людей с терпением, и всякий ружейный прием и правильную маршировку растолковывать внятно… Учение производить так, чтобы солдат непременно имел в неделю два дня от ученья свободных, а потому в субботу и воскресенье ученья не делать. Г[осподам] ротным командирам завести в деревнях бани… Чистота и опрятность есть лучший способ к сохранению здоровья, а потому гг. ротным командирам за сим иметь бдительный надзор и строго приказывать своим унтер-офицерам, чтоб они как можно чаще осматривали людей: чисты ли на них рубахи, подвертки, равно моют ли руки и ноги. По наступлении зимнего времени сколь возможно избегать от посылки людей за маловажными делами из одной деревни в другую… а по экстренной надобности посылать на подводах… Спрашивать людей, не делаемы ли им от кого-нибудь притеснения, всем ли сполна удовольствованы им принадлежащим и не имеют ли какой претензии, особенно не был ли кто наказан напрасно или несоразмерно вине…”.[360] Завершает этот приказ распоряжение А.Г. Непенина ежемесячно докладывать ему о соблюдении предписания.
Приказ этот был издан на основании распоряжений начальника дивизии генерала М.Ф. Орлова, подписавшего первый такого рода приказ 3 августа 1820 г., затем — 18 октября 1820 г., 29 марта 1821 г., 6 января 1822 г.[361] Эти и другие документы по существу были политической пропагандой среди подчиненных вверенной ему дивизии, ибо вопреки сложившемуся в армии представлению о рядовых, Орлов писал, что солдаты “такие же люди, как и мы”, что “они могут чувствовать и думать, имеют добродетели, им свойственные”, и что “можно их подвинуть ко всему великому и славному без палок и побоев”. Позднее Орлову, Непенину, Раевскому забота о солдатах, отмена телесных наказаний были поставлены в вину как “вольнодумство”. Корпусный командир Сабанеев называл приказы М.Ф. Орлова “чудовищными произведениями русских якобинцев”. По словам этого солдафона, доносившего в январе 1822 г. начальнику штаба П.Д. Киселеву, М.Ф. Орлов при обучении одного из батальонов 32-го полка “твердит солдатам, что палок нет и их никто щелчком тронуть не смеет”.
6 января 1822 г. М.Ф. Орлов подписал приказ, какого еще не знала царская армия: приказ в защиту человеческих прав солдата. По этому приказу, изданному по 16-й дивизии, за злодейство и тиранство были преданы военному суду офицеры Охотского пехотного полка: майор Вержейский, капитан Гимбут, прапорщик Понаревский. “Предписываю приказ сей прочитать по ротам и объявить совершенную мою благодарность нижним чинам за прекращение побегов в течение моего командования”.[362] Это было неслыханно! Революционное содержание приказа в дальнейшем послужило материалом для следствия по делу Орлова.
В январе 1821 г. на съезде Союза благоденствия в Москве Орлов, “ручаясь за свою дивизию”, в которой действительно была проделана большая работа для участия в революции (а ее он представлял себе как революцию военную), выступил с программой “самых крутых мер”[363] — немедленного открытого военного выступления. Он был убежден, что Россия подготовлена к революционному перевороту: велико недовольство режимом во всех слоях общества. К тому же Европа пылала в огне революций. А.Г. Непенин разделял настроения своего командира. Позднее в воспоминаниях В.Ф. Раевский записал: “Командир полка полковник Непенин был храбрый боевой офицер, честный, открытый… Он был членом общества”. Как-то в беседе о предстоящем выступлении он сказал: “Мой полк готов. За офицеров и солдат ручаюсь — надоело ничего не делать”.[364] Слова эти полностью совпадают с заявлением Михаила Орлова на съезде Союза благоденствия.
Вернувшись из Москвы в Кишинев, М.Ф. Орлов вместе со своими единомышленниками с еще большей энергией принялся за подготовку к восстанию. Особое внимание декабристы уделяли революционной агитации в армии.
Подготовку к восстанию Орлов начал с мер, которые должны были сблизить солдатскую массу с революционным офицерством, сплотить ее вокруг них. Он приобрел “весьма в короткое время неограниченную доверенность солдат”. Офицеры-декабристы делали все возможное для улучшения положения солдат, заботились о них, выступали в их защиту. Особое значение придавали они нравственному, политическому воспитанию солдат.
В полку А.Г. Непенина была создана школа ланкастерского обучения,[365] во главе которой стоял В.Ф. Раевский — человек, известный, как писал в главный штаб П.Д. Киселев, “вольнодумством, совершенно необузданным”. В прописи, по которым солдатам толковалась грамота, Раевский включил политические термины “свобода”, “равенство”, “конституция” и другие. Эти понятия он разъяснял доходчиво, на примерах истории. Но в ноябре 1820 г. специальным царским рескриптом было приказано изъять эти прописи.
