Декабристы - [18]
Но не на берёзки, не на сосну, не на дятла, на дорогу смотрит сейчас Одоевский.
– Пало дворянство, пало!
Весть о восстании декабристов уже дошла и до этих мест. Здесь, в Юрьев-Польском уезде, родовое гнездо Одоевских. Знатен Одоевских род. Ещё при царе Алексее Михайловиче прапрадед князя Ивана князь Яков Одоевский в самых видных боярах был.
– Пало дворянство, пало. Опозорилось!
Знает князь, что восстали полки Московский, лейб-гренадерский, гвардейский морской экипаж.
– Мальчишки! - поминает восставших князь.
Одно утешение для старика. Не поколебалась конная гвардия. Верной осталась царю. Именно в конной гвардии служил когда-то сам князь Иван. А сейчас в том же самом конногвардейском полку служит корнетом сын князя Ивана молодой князь Александр Одоевский.
– Верен царю род Одоевских, верен. В старых родах опора!
Гордится сыном Иван Одоевский.
Кто лучший наездник во всём эскадроне? Любой ответит - корнет Одоевский. Кто ловчее владеет саблей? Скажет вам всякий - корнет Одоевский. Не жалеет денег для сына князь. В лучшие сукна одет Одоевский. Восемь комнат один снимает.
Стучит за окном, не стихает дятел.
– Ишь ты разбойник, - ворчит старик. - Долбит и долбит. Глянь, и сосну повалит.
Смотрит князь на дорогу. Ждёт. Десятый день как староста Селиверст Прахов уехал в Питер. Пора бы уже вернуться. Специально погнал его князь Одоевский. Захотелось вдруг князю взглянуть на сына. Наказал Одоевский Прахову:
– Привези. Скажи, что отцова воля!
И вот оттуда, где кромка парка, с бугра, с пригорка брызнул раскат бубенцов.
– Едут!
Ближе, всё ближе кони. Вот мелькают среди берёз. Вот Звездочёт коренным несётся. Копыто кладёт в копыто. "Эка красавец конь!" Видны уже санки. В санках - ямщик. В овчинном тулупе Прахов. А где же князь?! Вот бежит уже Прахов лестницей. Вот стоит перед князем в зале:
– Князь, батюшка Иван Александрыч, беда!
Князь Одоевский посмотрел на старосту. Кольнула тревожная мысль. Однако не подал вида.
– Ну!
Замялся Прахов под колким взглядом.
– Ну!
"Тук, тук", - вновь забил деловито дятел.
Не сдержался Одоевский:
– Говори, не молчи, каналья!
– Схвачен князюшка наш Александр Иваныч, - проплакал Прахов. - С бунтовщиками взят.
Глянул на Прахова князь, ёжисто повёл бровями. Понял, что это верно. А сам:
– Врёшь! - закричал. - Выдумал всё ты, безбожник. В плети! - кричал Одоевский.
Лакей Кузька сунулся было на крик. Однако, князя увидя в гневе, тут же захлопнул двери.
СТАРШИЙ ИЗ ЧЕТЫРЁХ
Гордо держали себя декабристы во время допросов.
По Петербургу ползли слухи о смелом ответе царю Николая Бестужева.
– Так и сказал?
– Так и сказал.
Морской офицер Николай Бестужев был старшим из братьев Бестужевых. Это он призвал к восстанию, а затем и привёл на Сенатскую площадь гвардейский морской экипаж.
Стоят друг против друга царь Николай I и Николай Бестужев.
Внимательно смотрит на декабриста царь.
– Ты Николай Бестужев?
– Так точно, ваше величество, я и есть Николай Бестужев.
– Значит, поднял руку свою на отечество?
– Никак нет, ваше величество. За святынь почитаю родину. Ценю превыше всего отечество.
– Против чего же ты бунтовал?
– Против негодных порядков, ваше величество.
Генерал-адъютант Левашов - он сидел за большим дубовым столом и записывал ответы Николая Бестужева - при этих словах оторвал голову от бумаги, глянул на Бестужева, на государя. Щёки царя зарозовели - признак того, что царь подавляет гнев.
– Да знаешь ли ты, - Николай I заметно повысил голос, - что все вы в моих руках...
– Знаю, - спокойно ответил Бестужев.
Спокойный ответ и взорвал царя.
– Ах, знаешь! - закричал Николай I. - Нет, ты пока ничего не знаешь. Хочешь, тебя помилую?
Не отвечает Бестужев.
– Хочешь, тебя повешу?
Не отвечает Бестужев.
– Да знаешь ли ты, слово одно государя - и...
Вот тут-то Николай Бестужев и произнёс ту самую фразу, о которой потом говорил Петербург:
– Ваше величество, в том-то и всё несчастье, что каприз царей в России превыше любых законов. Против порядков этих я и поднял с друзьями меч.
ОСОБАЯ ЧЕСТЬ
Как поступить с царём? - вот вопрос, который не раз возникал у декабристов.
Большинство декабристов было за то, чтобы царя убить.
Разные были планы: убить на манёврах, убить на балу, устроить засаду возле Зимнего дворца, напасть на царя в масках среди дороги.
Года за полтора до восстания группа молодых офицеров собралась для того, чтобы бросить жребий, кому из них, если понадобится, совершить покушение на царя.
В числе офицеров был и Иван Якушкин.
– Не надо жребия, - заявил Якушкин. - Предлагаю свои услуги. Сочту за честь.
После разгрома декабристов, на следствии, генерал-адъютант Левашов допытывал у Якушкина, кто был на том памятном совещании.
– Я был, - ответил Якушкин.
– Так, так, ну, а ещё кто?
– Ещё был Иван Якушкин.
Левашов усмехнулся.
– Так, ну, а кроме Якушкина?
– Был ещё один капитан...
Левашов придвинул лист бумаги, записал: "Капитан".
– Ну, ну, как же его фамилия?
– Капитан Якушкин, - ответил Якушкин.
– Значит, только одного Якушкина и помните? - уже зло спросил Левашов.
– Так точно, ваше превосходительство...
Понял генерал-адъютант Левашов, что Якушкин не выдаст своих товарищей. Решил не тянуть с допросом.
Летом 1941 года на нашу Родину напали фашисты. Они пытались прорваться к Москве. Сражение за Москву происходило осенью 1941 и в начале зимы 1942 года. В жестоких боях фашисты были разбиты и отступили. О некоторых боевых эпизодах Великой Московской битвы и её участниках и написаны эти рассказы.
Книгу составили известные исторические повести о преобразовательной деятельности царя Петра Первого и о жизни великого русского полководца А. В. Суворова.
Суворов с детства мечтал стать военным. Однако он был слабым и болезненным мальчиком. «Ну где же тебе быть военным! — смеялся над ним отец. — Ты и ружья не подымешь!» Слова отца огорчали Суворова. Он решил закаляться.Наступят, бывало, зимние холода, все оденутся в теплые шубы или вовсе не выходят из дому, а маленький Суворов накинет легкую куртку и целый день проводит на улице. Наступит весна. Только вскроются реки, еще никто и не думает купаться, а Суворов — бух в студеную воду. Его не страшили теперь ни жара, ни холод.
В этой книжке помещены рассказы известного детского писателя, знатока отечественной истории С. Алексеева о жизни великого русского полководца Александра Васильевича Суворова (1730–1800). Для младшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.