Декабристки. Тысячи верст до любви - [6]
Князь Трубецкой ждал ее в столовой. Он, как всегда, был одет в свой военный мундир – Екатерине казалось, что, за исключением их свадьбы, она вообще ни разу не видела мужа в гражданском платье.
Они быстро обменялись обычными утренними репликами – кто как спал, кто как себя чувствует – и приступили к завтраку. Сергей Петрович показался Екатерине задумчивым и как будто бы сосредоточенным на чем-то неприятном, но она не спешила расспрашивать мужа о причинах его дурного настроения. У нее было достаточно времени, чтобы как следует изучить его характер, и она точно знала, что до конца завтрака он сам поделится с ней своими мыслями. Так и случилось.
– Дорогая Катрин, я должен вас кое о чем предупредить, – заговорил Трубецкой, допивая какао из полупрозрачной фарфоровой чашки. – Сегодня вечером меня не будет дома, и вернусь я очень поздно. Надеюсь, вы не будете скучать без меня.
– Не буду, ведь вы расскажете мне, куда собираетесь, – лукаво улыбнулась ему жена.
Князь колебался недолго.
– Я не могу рассказать вам всего, потому что это не только моя тайна, – начал он слегка неуверенным тоном. – Надеюсь, вы меня поймете и не будете настаивать…
– Нет, настаивать я не буду, – с готовностью пообещала ему молодая жена. – Но вы скажете мне то, что считаете возможным мне доверить, не правда ли?
– Да, – не стал отпираться Сергей. – Кое-что я обязан вам рассказать, потому что теперь мы с вами – одна семья и должны во всем друг друга поддерживать.
Екатерина молча кивнула, подтверждая, что полностью согласна с его словами. И этот кивок как будто бы окончательно помог Сергею отогнать последние сомнения и решиться на серьезный разговор с молодой женой.
– Мы с вами еще во Франции много говорили о том, что делать, если власть в государстве становится слишком жестокой к своему народу, – напомнил он Екатерине. – И пришли к выводу, что революции в таких случаях – это не лучший выход, но и не делать вообще ничего, не пытаться спасти страну тоже нельзя.
– Да, я помню, – с взволнованно бьющимся сердцем ответила княгиня, уже догадывающаяся, что она услышит дальше.
– Так вот, в нашей стране есть люди, которые пытаются что-то сделать… Что-то изменить в нашей жизни к лучшему, – сказал Сергей.
– И вы – один из таких людей? – уточнила Екатерина.
– Да. Я – один из них, – подтвердил Трубецкой.
– Что же вы хотите изменить? И главное – как вы собираетесь это делать? – с все возрастающей тревогой спросила княгиня.
– Это я и хотел бы вам рассказать… – В голосе Сергея снова зазвучала неуверенность, которую без труда услышала и поняла его молодая жена.
– Князь, вы можете мне доверять, – произнесла она твердо, глядя ему в глаза. Сердце в ее груди колотилось все сильнее, но к тревоге Екатерины за участвующего в каких-то тайных и незаконных делах мужа примешивалась изрядная доля радости. Теперь она точно знала: они с князем Сергеем никогда не наскучат друг другу. И через год, и через десять, и через двадцать лет им будет о чем поспорить – до конца жизни они смогут с интересом разговаривать друг с другом о том, как именно он пытается помочь России.
Глава II
Киевская губерния, имение Каменка, 1824 г.
Гостей в доме Василия Львовича Давыдова ждали к четырем часам, но первые приглашенные начали подъезжать в их имение уже после трех. Самыми «нетерпеливыми» в этот раз оказались сенатор Бороздин с двумя юными дочерьми, которых Давыдовы, привыкшие к их частым опозданиям, ожидали только к вечеру.
– Добрый день, Андрей Михайлович! Мари, Кати, здравствуйте! – младшие братья и сестры Василия Давыдова бросились приветствовать первых гостей, и в большой гостиной сразу же стало тесно и шумно.
– Располагайтесь пока, а я вас на одну минуту покину, – виновато развел руками хозяин имения, отступая к двери. Андрей Бороздин, заметив его неловкость, недовольно кивнул головой на своих громко щебечущих дочерей:
– Это из-за них мы раньше приехали. Сам не знаю, что на них нашло! Обычно по полдня собираются да прихорашиваются, от зеркала не оттащить, а сегодня встали раньше всех, сразу позвали горничных, оделись-причесались, как будто на пожар спешили! В конце концов им меня пришлось ждать, они меня все поторапливали и слушать ничего не желали… Скучно им дома, видите ли, на праздник скорее хочется, плясать да сплетни глупые слушать!
Последнюю фразу он произнес громко, повернувшись к дочкам, и те, услышав его, смущенно покраснели.
– Всегда вы, папенька, сердитесь, хоть мы медленно собираемся, хоть быстро, – обиженно возразила старшая из них, Мария. Ее сестра Екатерина тоже недовольно надула губки, но спорить с отцом даже на такую полушутливую тему не решилась и промолчала.
– Вот, сами видите, какие они у меня выросли строптивые да невоспитанные! – вынес обеим дочерям «приговор» сенатор. Василий Давыдов вежливо улыбнулся, не желая вмешиваться в чужие семейные дела, и поспешно вышел из гостиной – ему нужно было еще раздать множество связанных с предстоящим балом распоряжений. Андрей Михайлович с удовлетворенным видом откинулся в кресле, а Мария с Екатериной, убедившись, что продолжать разговор об их легкомыслии, непослушании и прочих ужасных грехах отец не собирается, снова принялись расспрашивать остальных Давыдовых о других приглашенных.
Анна Ахматова и Николай Гумилев. Любили они друг друга или только мучили, не в силах вырваться из сладкого плена муз, в котором каждый из них пребывал едва ли не с самого рождения? Они познакомились, когда ей было всего четырнадцать, а ему семнадцать. Для нее это была только случайная встреча, для него же — любовь с первого взгляда и до последнего вздоха, любовь изломанная, очень недолго взаимная и всегда — трагическая. Получив известие о страшной гибели Гумилева, Ахматова вдруг поняла, что любила его всю жизнь, но сказать об этом Николаю было уже поздно.
Сказка о том, что исправить можно не только те ошибки, которые мы делаем в школьных тетрадях. Участвовала в 12-м конкурсе «Рваная Грелка» но в финал не вышла. С тех пор была доработана и отредактирована.
Два лисьих племени, живущих по соседству, враждуют уже многие годы. Случайные встречи лисиц из разных стай, как правило, заканчиваются жестокой схваткой. Но бывают исключения…
Рассказ участвовал в конкурсе Мистической фантастики и занял 4-е место, а потом — в конкурсе «Приносящий надежду» и занял 3-е место.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Одна из самых романтических и ярких исторических драм, трогательная и нежная история, многие века вдохновлявшая на творчество поэтов, писателей и художников. Страстная любовь командора Николая Резанова и испанской красавицы Кончиты до сих пор потрясает своей силой, верностью и ослепительной чистотой. Чтобы вымолить ходатайство императора у папы римского на брак с католичкой, Николай Резанов отправился из Калифорнии в Петербург, но по дороге погиб. Кончита верно ждала своего возлюбленного 35 лет, после чего ушла в монастырь, где и завершилась ее земная жизнь, осветленная высоким и непреходящим чувством...
Увы, прекрасные принцы приходят на помощь только в сказках. И Эльза поняла это довольно быстро. Приходится все делать самой — спасать королевство, свою семью, жизнь, и согласиться выйти замуж за тирана, убившего ее отца, и захватившего дом. Однако она не так глупа, чтобы сразу опустить руки. И самоуверенный жених поймет, что принцессы могут не только вышивать крестиком. А особенно разозленные принцессы.
Отец Тимандры погиб в безднах знаменитого критского лабиринта, где он искал сокровища древних царей. Одной радостью жива девушка – служить в храме Великой Богини. Однако во время посвящения ей открылась страшная тайна: верховный жрец и его любовник Сардор намерены заставить критян поклоняться Молоху, который требует человеческих жертв. Тимандра изобличила их, но теперь должна бежать с Крита. Мореходы продают ее в портовый бордель. Идомену – так теперь называли Тимандру – спас красавец Алкивиад. На застежке его плаща отчеканено изображение Эроса с мечом – и этот меч смертельной любовью поразил Идомену-Тимандру.
Великий государь Митридат угрюм и одинок – все его союзники или погибли, или перешли на сторону врага, былые завоевания утрачены. Однако дух царя не сломлен. Рядом с ним верная Зиндра – гордая скифянка, что однажды спасла его жизнь, закрыв собой. Но грядет новая война. Римские послы вот-вот прибудут в боспорскую столицу для заключения мира. И Митридат сзывает верных соратников из Великой Степи, чтобы вместе выступить против Рима. Кем станет для него в этой борьбе скифская воительница? Союзником или врагом? Спасением или гибелью? Что теперь выберет та, которая была готова отдать жизнь за любимого мужчину? Об этом знает лишь Зиндра, Дочь Великой Степи…
Возвращение в Средние земли давнего и самого непримиримого недруга лорда вольного Шервуда влечет возобновление войны между ними, войны не на жизнь, а на смерть. Коварство и беспринципность против доблести и неукоснительного соблюдения правила: не проливать невинную кровь. Война может быть долгой, но однажды она должна завершиться, определив победителя и побежденного.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Он хотел обвенчаться с ней и представить ее в Шервуде как свою супругу – она вернула ему слово и пожелала стать вольным стрелком. Он позволил, и она увидела его в прежде незнакомом ей облике строгого и взыскательного командира, справедливого, но жесткого правителя. Она осознала, что в жизни лесной державы нет места бесшабашным вольностям, о которых из уст в уста передаются легенды. Ряд событий наводит его на мысли о предателе в Шервуде, но эти мысли он пока хранит при себе, понимая, на кого падет подозрение.