Деды и прадеды - [97]

Никто не пьянел — слишком много было всего вкусного.

Конечно же, все закуски перемежались мисками со свежей зеленью, особо выделялись тарелки с маринованными огурчиками и помидорами. Это был полный и безоговорочный триумф моей бабушки. Её огурчики были замаринованы на особой травке — на «щерце». Этот щерец был страшным секретом. Ни одной топоровской подружке никогда, ни при каких уговорах не выдала бабушка секрета. Хотя на самом деле этот самый щерец рос на каждом огороде. Но догадаться, что именно маленькая веточка этой травки обеспечивала удивительный хруст и плотность «Тасиных огурчиков», никто так и не смог.

Хозяйки за столами густо сплетничали, мужчины же, раскрасневшиеся и уже расслабившие огромные узлы непривычных, коротковато повязанных галстуков, вовсю хвалили мастериц, приготовивших «холодное».

Те скромничали, как только могли, дескать, ничего особенного, хотя душу бы отдали за то, чтобы услышать эту волну поздравлений ещё раз.

И такая возможность, конечно же, последовала, так как дядя Жорик, как породистый конь, косясь на сосредоточенное лицо Коли Павловского, засёк момент, когда Колина рука опять нырнула под стол. Жора вскочил как ужаленный и с той секунды уже не спускал глаз с тёти Вари.

Грянул второй тост.

А тётя Варя, в своём лучшем костюме, молодая, румяная, сдержанная по случаю, незаметной улыбкой, как великий дирижёр и диктатор, вела действо застольных речей сквозь все пороги салатов, озёра холодцов, рыбные холмы, заповедники сала, водовороты правильного борща и потоки крепчайшего самогона и домашнего вина. И это было только самое начало.

Уже наевшиеся гости со слегка осоловелыми глазами начали выходить из-за столов, когда спохватившийся Жорик объявил перерыв. Пока гости группками выходили на улицу, заполненную праздными зеваками, и к фонарям, включённым перед хатой, последовало время «тяжёлой кавалерии» — и растерзанные ряды тарелок с холодными закусками заменили угрожающего вида ряды блюд с горячим.

Чего здесь только не было!

• Нежные голубцы, щедро политые отборной сметаной, которая белыми потоками прихотливо несла ярко-оранжевый соус.

• Котлеты «с секретом» из свинины (кусочек сливочного масла и кусочек сыра помещались в середину котлеты, что придавало особую нежность и неописуемый вкус. Конечно, масло стекало по губам, но вкус… М-м-м, передайте мне ещё парочку котлеток, пожалуйста!).

• Жареная до сухариков рыбная мелочь, обложенная подрумяненной печёной картошкой. Это услада стариков и детворы.

• Жаркое из печи на косточках, светящееся ярко-жёлтой картошкой и распространяющее запах, который любого обжору делал опять голодным.

• Кровянка, дымящаяся, обжигающая, брызгающая раскалённым жиром, громоздилась на больших подносах. Ох…

• Домашняя колбаса, тоненькая, в полтора пальца толщиной. При её готовке кубики мяса и сала размером с крупную вишневую косточку набивались в тонкие оболочки. Румяные, круто скрученные спирали этих колбасок были сложены подобием башенок и заставляли зрителей глотать слюнки.

• Карпы, знаменитые «Терезины» карпы! Большущие чугуны пять часов протомились у зева русской печи. Жирная сметана покрылась нежной плёнкой цвета кофе с молоком. Её осторожно снимали и доставали из кремовой сметаны карпов, в которых от такой температурной обработки полностью растворились тонкие косточки… Полностью — остались только головы, хребты и хвосты. Нежнейшее мясо, пропаренное, пропитанное ароматами изюма, сухофруктов и белых грибов, заставляло охать и ахать всех, кто, раз попробовав, уже не мог оторваться от тарелки.

• Печёнка… Парная, свежайшая, вымоченная в холодном молоке печёнка. Куски печёнки обваливались в муке и зажаривались на большом огне. Это было искусство. Как часто хозяйки делают ошибку и жарят печёнку на маленьком огне!.. Никогда так не делайте! Это убивает печёнку, делает её жёсткой. Но печёнка, которую нажарила тетя Люба из Липовки… С лучком… Она таяла на губах.

• Драники — светлые, румяные картофельные драники. Драники подавались со сметаной, с маринованными огурчиками, с помидорами «воловье сердце», политыми душистым подсолнечным маслом. А драники с золотистым луком и шкварочками? Это невероятно вкусно!

• Пироги… Боже мой, какие пироги! Румяные, весёлые, душистые. Сдобное тесто на жирной сметане дышало в руках и кричало и звало всех с улицы под навесы. Пироги с белыми грибами и капустой, с белыми грибами, капустой и рыбой (дядя Виталик привёз две щуки), с капустой, яйцами и луком, с вишнями, мои любимые — с яблоками, с яблоками и грушами, «городские» ватрушки с ванильным творогом, ватрушки с творогом, изюмом и сушёными абрикосами, пироги с маком. Это было невозможно, нереально вкусно.

• Мамочки мои! Вареники… Вареники с клубникой, с вишнями (именно для таких случаев на леднике с июня стояли компоты, нарочно закупоренные с нарушением технологии — с минимумом сахара). Вареники с картошкой. Это была отдельная песня — в картошечку, размятую на лучшем, сладком сливочном масле (все помним про молочную ферму!), так вот, в картошечку были замяты изумительные золотистые похрустывающие шкварочки. А ещё были вареники с рубленым ливером, густо посыпанные румяным луком, вареники с печёнкой, вареники с маком и изюмом…