Дебютантки - [26]

Вовсе не обязательно было этой паршивой секретарше напоминать ей, что она приехала на три дня раньше срока. Просто тете Гвен было удобнее, чтобы она приехала именно сегодня, а не завтра или через два дня.

Комната 3–10 была скучной. Во всех этих интернатах комнаты всегда очень простые и строгие. Она слышала от других девочек, что в школах Европы, где обучаются девушки из богатых американских семей, комнаты обставлены чуть побогаче, хотя и ненамного. Крисси полагала, что скромная обстановка связана с созидательным характером богатых детей. Ей говорили, что английские школы, в которых обучаются дети дворян, хуже всех — ужасно мрачные, пустые, с голыми стенами.

В комнате были две узкие кровати, два комода, два письменных стола и два жестких стула. Даже не глядя, Крисси знала, что должны быть и два встроенных шкафа. Было принято, что прибывшая первой занимает лучшую кровать, но не лучший шкафчик. Поэтому она сначала полежала на одной кровати, затем на другой. Одна из них была явно менее бугристой, и она выбрала ее для себя. Затем она осмотрела оба шкафчика и повесила жакет от костюма в тот, который был поменьше. Дело было не в том, что ей хотелось поступать так, как принято. Она лишь хотела показать той, кто будет жить с ней, что шкафы ее не интересуют, что ей на них наплевать.

— Мне на вас наплевать, — сказала Крисси в шкаф.

Она легла на неразобранную кровать, затем вытащила из кожаной коричневой сумочки пачку «Лаки Страйк», вытряхнула из пачки сигарету, постучала ею по тыльной стороне руки и прикурила от золотой зажигалки тети Гвен, которую она вытащила из ее сумки перед отъездом. Затем поискала глазами пепельницу. Ну, разумеется, ее здесь не было. Курение здесь считалось тягчайшим преступлением, особенно в комнате. Но у нее была собственная пепельница. Крисси возила ее с собой из школы в школу. Она достала из сумочки ключи, встала на колени, открыла один из чемоданов с монограммой и стала шарить в нем, пока не нащупала квадратную пепельницу из хрусталя с большой буквой «М» в центре. Она стянула ее из дома бабушки Марлоу еще четыре года назад, когда только начинала курить.

Все в доме бабушки Марлоу было помечено буквой «М», даже крышки от стульчаков, хотя однажды Крисси слышала, как одна из приятельниц бабушки Марлоу шепнула другой ее приятельнице, что это невероятно вульгарно.

На полотенцах в ванной красовались красные «М», синие были вышиты на простынях, золотые или серебряные украшали фарфор, изящные «М» были выгравированы на столовых приборах, а все канцелярские принадлежности имели неприятную темно-серую «М». Когда она была совсем девчонкой и стала жить у бабушки Марлоу, ее восхищала эта монограмма, она думала, что это очень милая традиция иметь свои инициалы на всем, что есть в доме. Позже, когда она увидела, что «М» также нарисовано на железнодорожных вагонах и резервуарах для нефти по всей стране, на знаках, обозначающих, что на этой земле ведется строительство, и на стенах банков, Крисси поняла, что монограмма служила не только для декоративного эффекта и не была просто причудой. Семейство Марлоу хотело пометить все, что являлось его собственностью.

Послышался робкий стук в дверь. Крисси отработанным движением сжала двумя пальцами кончик сигареты, сбивая пепел на пол так, чтобы не обжечься. Затем растерла ногой кучку пепла, бросила потухшую сигарету в пепельницу и затолкнула ее под кровать.

— Да? — откликнулась она, размахивая рукой, чтобы развеять дым.

— Милочка, это мисс Чэлмер. Я пришла познакомиться с вами.

Дверь отворилась, и в комнате появилась маленькая, похожая на птичку женщина с худыми тонкими ногами, маленькими блестящими глазками-бусинками и острым носиком. Она понюхала воздух и улыбнулась:

— Комнату плохо проветрили. — Она подошла к окну и широко его распахнула. В ярком солнечном луче заплясали крохотные пылинки. — Я так рада, Кристина, дорогая, что вы приехали к нам. Я была знакома с вашей бабушкой. Чудесная женщина. И несколько лет тому назад у нас здесь училась девочка из семьи Марлоу. Я полагаю, одна из ваших коннектикутских кузин. Или, может быть, это родственница род-айлендской ветви? Или из семьи Кальвина Марлоу? Ваш дедушка был необыкновенным человеком. И я уверена, что вы здесь у нас в Чэлмер тоже проявите себя самым лучшим образом. Да, кстати, я вот еще о чем хотела сказать вам. Вашей соседкой по комнате будет Мейв О'Коннор. Она дочь очень известного писателя, Пэдрейка О'Коннора. И Мейв никогда раньше не жила в интернатах. Я уверена, вы поможете ей привыкнуть к школе, как говорится, возьмете ее под свое крыло. — Она подняла одну руку, как бы демонстрируя, как надо себя вести с Мейв О'Коннор. Крисси подумала, что основной проблемой бедняжки Мейв будет то, что ей придется жить в одной с ней, Крисси, комнате.

— Хорошо, мисс Чэлмер, я сделаю все, что смогу.

— Ну и хорошо. Значит, этот вопрос решен. Так, а вы еще не распаковали свои вещи? — спросила директриса, хотя нераскрытые чемоданы стояли посередине комнаты.

— Только что собиралась сделать это, — сказала Крисси, глядя в пол.

— Прекрасно. Прекрасно. Сегодня вы поужинаете со мной, поскольку больше никто из девочек еще не приехал. В шесть часов, милочка, в моей столовой. Пожалуйста, не опаздывайте. А теперь не будете ли вы так любезны и не отдадите ли мне свою пачку сигарет? — Она протянула руку, хитро улыбаясь, ноздри ее длинного носа слегка двигались.