Дебют на Фронтире - [11]
- Хорошо, - Тани говорила ровно, медленнее чем обычно, - Мельт пойдет первым, я за ним. Вы идите сзади, осматривайте все углы. Если заметите движение - подавайте сигнал. ни в коем случае не предпринимайте никаких действий. Если убийца нападет на вас, падайте на пол, не пытайтесь устроить перестрелку. Мельт с ним разберется.
Мельт заворчал, поглаживая тусклый металл автомата. Грозная маска на месте лица расплылась в улыбке, от которой холодело под сердцем, пустые глаза горели двумя факелами. Если бы сейчас младшему лейтенанту гарнизона Фронтира Питеру Эндрю Таскелу предложили на выбор - встретиться с убийцей или с разъяренным Мельтом, он выбрал бы первый вариант.
Магнитный замок коротко пискнул, раскрываясь, дверь протяжно заскрипела, ее звук прошелся как пилой по напряженным нервам. Добровольцы проворно вскинули ружья, Мельт лишь приподнял автомат.
- Hу, - лейтенант сделал приглашающий жест, - Добро пожаловать, мадам.
В здании была темно, влажно и душно, как в склепе. В ноздри тут же бросился застарелый, все еще не вышедший запах - лекарств, спирта, слежавшейся пыли, загнившей воды. Обычный запах для здания, в которое никто не входил в течении двух лет. Сразу у порога лежал ветхий, порванный во многих местах медицинский халат, на нем - россыпь мутных от пыли ампул, резиновый шнур и несколько запаянных шприцов. Рядом - чьи-то простые наручные часы.
- Тела вынесли, но вещи никто не трогал, - словно извиняясь сказал лейтенант, - Мэр сказал, что раз уж оставлять, так все. Мемориал...
- Это зловонная клоака, а не мемориал... - прошипела сквозь зубы Тани, Вы же заспиртовали всю боль и весь ужас двухлетней давности!
- Предложения и замечания прошу направлять мэру, я всего лишь солдат.
- Теперь неважно. Вперед!
Внутри было темно и душно, пробравшиеся сквозь открытую дверь лучи солнца выхватывали из темноты белые островки стен и фрагменты бетонного пола. Фонари зажглись почти одновременно, семь ослепительных лучей разорвали мрак, заплясали по стенам ослепительными, отливающими синим, пятнами.
Они находились в длинном, кажущимся бесконечным, коридоре, достаточно широком чтобы по нему могли пройти плечом к плечу трое мужчин. Если чертеж был составлен без ошибок, это должна быть секция "А", отсек для больных тяжелой формой. Параллельно с ним шла секция "Б", где размещались малолетние пациенты. У противоположного конца корпуса они смыкались, образуя что-то вроде гигантской подковы, площадь между ними была заполнена подсобными помещениями, складами медикаментов, одежды и пищи. Hа втором ярусе, куда вела одна лестница, располагались кухня, основной склад медикаментов, ординаторская, кабинеты врачей, процедурные, диагностические, операционные.
Большинство дверей было распахнуто. По левую сторону шли палаты большие просторные помещения, заставленные кроватями, в них царил полумрак потому что редкие узкие окна у потолка пропускали хоть немного света. По правую тянулись двери подсобных помещений - крошечных чуланчиков не больше шкафа.
Тани почувствовала, как ледяная корка сковывает сердце, замораживает дыхание. В этих комнатах всего за несколько дней погибло больше четырех сотен человек. Взрослые и дети. Мужчины и женщины. колонисты, солдаты и врачи. Все они нашли свой конец в огромном душном склепе, все успокоились в гигантской общей могиле.
- Вам нехорошо? - сухо спросил лейтенант.
- Hормально, - Тани через силу сделала шаг и, стараясь смотреть только себе под ноги, пошла вперед по коридору. Широкая спина Мельта мелькала впереди, он шел ровно, как по улице, легко, как игрушку, держа автомат в одной руке.
За полчаса они прошли половину коридора. Мельт первым входил в помещения, осматривался, если все было в порядке, подзывал остальных. В отличие от обычных людей ему не требовался фонарь чтобы видеть в темноте. Добровольцы и лейтенант обшаривали палаты фонарями, заглядывали под каждую кровать, после чего принимались за следующую. Помимо этого приходилось потрошить шкафы, извлекая на свет груды медикаментов, сгнившей одежды и пищевых брикетов. Работали молча, словно аура, которую чувствовала Тани еще перед входом в склеп, коснулась и их.
Первые признаки твари она почувствовала когда группа почти добралась до конца коридора - в висках заломило, она коснулась призрачного следа, неуверенного и старого, как скользкий хвостик. Следа, которое оставило существо, некогда являвшееся человеком. Она постаралась сконцентрироваться, отключить все органы чувств, собрать все силы в один-единственный импульс, способный прошить здание от одной стены до другой.
У нее получилось.
Она почувствовала саму тварь - сгусток нечеловеческого ледяного разума, острого, словно бритва, непостижимого, бесконечно чуждого. Разума затаившегося в темноте огромного паука. Ей показалось, будто она растворяется в нем, почувствовала, как ядовитые когти проникают в ее мозг, ломают ее защиту. Hесколько мгновений, которые прошли часами, она чувствовала его эмоции жажду крови, не хищную животную, но сладострастную, трепещущую, чувствовала его пульсирующее, с каждой секундой нарастающее нетерпение, чувствовала разъедающий огонь нечеловеческой ненависти. И еще - боль. Боль, хлещущую через край, кипящую, пузырящуюся, взметающуюся фонтанами. Бесконечный океан чужой боли, огненную стену, которой нет ни конца, ни края.
Поначалу, для стрельбы из пулемёта ШКАС применялись валовые винтовочные патроны калибра 7,62 мм со всеми существовавшими в то время видами пуль, предназначенные для стрельбы из карабинов, винтовок, пулемётов. Однако в процессе испытаний выяснилось, что они не подходят для стрельбы из ШКАСа.
Магильеры бывают разные. Фойрмейстеры способны щелчком пальцев превратить человека в пылающий факел. Штейнмейстеры — обрушить стены любой крепости. Вассермейстеры — превратить водяные брызги в шрапнель. Люфтмейстеры — передать слова на расстоянии. Магильеров мало кто любит и почти все — боятся. Но никто не вызывает такой неприязни и страха, как тоттмейстеры. Смертоеды. Некроманты. Верные слуги Госпожи Смерти…
Как защищать сослуживцев, если они боится тебя и презирают… Фландрия, 1919 год, самая страшная война в истории человечества все еще грохочет. Волю кайзеров и королей диктуют танками и аэропланами, а еще ей верны магильеры – фронтовые маги XX века. Германия еще не приняла капитуляцию, и ее последняя надежда – «мертвецкие части», в которых служат вчерашние мертвецы, поднятые из могил штатными армейскими некромантами-тоттмейстерами. Они уже отдали жизнь за страну, но все еще в строю, хоть их сердца давно не бьются – искалеченные и заштопанные, знающие вкус иприта и шрапнели не понаслышке. Они – последняя надежда Германии, но сослуживцы косятся на «мертвое воинство» с ужасом и отвращением, называют их «кайзерскими консервами», «гнильем», «мертвецами в форме» и «некрозными марионетками». Живые боятся того, что могут рассказать мертвые.
Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо. Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Спустя пять веков после его смерти гробница Гефестиона, ближайшего друга и хилиарха Александра Македонского оказывается случайно открытой грабителями. Проснувшись после пятисотлетнего сна, Гефестион понимает, что теперь он бессмертен и обречен вечно жить на белом свете. Спустя несколько веков скитаний он узнает, что был убит и проклят царицей Роксаной, женой Александра. Воспылав ненавистью ко всему миру, он жаждет мести за свою исковерканную жизнь. Но кроме желания отомстить в его голове зреет и другой безумный план: вернуться в прошлое и изменить свою судьбу…
В очередной том собрания сочинений прославленного фантаста вошли два романа из цикла «Терранская Империя» — «День, когда они возвратились» и «Рыцарь призраков и теней», — повествующие о непрекращающейся тайной борьбе Земли с ее могущественным соперником — Мерсейей.Содержание:От издательстваДень, когда они возвратились, перевод с английского А. АлександровойРыцарь призраков и теней, перевод с английского К. Слепяна, Е. Дрибинской.
«Многоярусный мир» — сериал увлекательных фантастических романов популярного американского фантаста Ф. Ж. Фармера. Его герой, внешне заурядный житель Земли, внезапно оказывается в необычном мире, порожденном буйной фантазией всесильной расы Всевышних.Романы Фармера отличают невероятные коллизии сюжета, яркие, запоминающиеся образы, захватывающие приключения героев.
Неизвестный вирус вдруг смертельно поразил на Земле всех представителей семейства собачьих — собак, волков, лис, койотов. Разрешением этой проблемы заняты лучшие умы Земли и Веги…
Парадоксальный мир киберпанка. Холодный и пасмурный рай. Наполовину ад, где иногда сквозь строй неоновых вывесок прорывается настоящий живой свет – точно заблудившийся среди громад полупустых небоскребов. Это будущее, в котором ценности и мораль делают последнюю попытку угнаться за технологиями. Это частные концлагеря и приватизированная полиция, электронные тени, скитающиеся по брошенной людьми инфраструктуре, и поумневшие машины, рассуждающие о своих создателях.
Аннотация: Предыстория «Галереи миров». Что было до Зимы. (можно читать как до, так и после первой части — это не имеет значения)