Даже вампиры хандрят - [70]

Я показала язык его затылку и придвинулась к нему ближе.

— … забрал статую у нее, когда она попалась в сеть, и спрятал. Теперь мне нужен кто-нибудь, чтобы пойти и принести вещицу мне. Ты фей, ты сможешь ее вернуть.

Несколько тихих стуков ответили на голос человека, который раздавался из мастерской.

— Проклятие, в данном случае это ничего не значит: однажды фей — фей навсегда, даже если на самом деле Ориенс превратил тебя в полтергейста. Это довольно простая работа. Все, что ты должен сделать — найти статую, которую я оставил в потустороннем мире, и принести ее мне.

Последовало три резких стука. Пэйн подкрался к двери и заглянул в комнату. Я посмотрела из-за его плеча, снова задрожав, когда холод из комнаты просочился прямо в мои кости. Посреди комнаты стоял Пилар, уперев руки в бедра, и обращался к знакомому полтергейсту.

— Не будь дураком, ты знаешь, что я рожден темными силами. Я могу входить и выходить из потустороннего мира, но не обладаю там никакой силой, поэтому ты должен попасть туда, чтобы принести статую. Только не напортачь! Я хочу, разнообразия ради, хоть раз сделать что-нибудь правильно.

Стоп. Кажется, статуя не у него. По крайней мере, я знаю, что не теряла ее. Он, должно быть, незаметно забрал ее, когда я была поймана между реальностями, затащил ее дальше в потусторонний мир и теперь не может ее оттуда вытащить.

Пэйн, мысленно пожал плечами. Однако, это играет в нашу пользу — ее будет нелегко достать.

Пилару ответило еще пара стуков.

— Не глупи, — зарычал он на полтергейста. — Пойми, это не так просто — снять проклятие. Предложение простое: ты приносишь мне статую, и я найду Мага, чтобы снять проклятие. Согласен или нет?

Кажется, ему трудно кого-то найти, чтобы тот принес вещь, сказал Пэйн.

Я удивлена, почему он думает, что это сможет полтергейст. Все знают, что существа, порожденные тьмой, не имеют силы в потустороннем мире.

Рубен отстучал ответ, от которого Пилар фыркнул:

— Нет, никто понятия не имеет, где эта эльфийская полукровка. Пока ты не вернешь статую, все вполне безопасно.

Если Рубен стал полтергейстом в результате проклятья, то, значит, что он таким не родился. Вполне вероятно, что у него есть силы в потустороннем мире.

Думаю, что хотя их не должно быть много, их может хватить. Я никогда не слышала о проклятых феях, но я вообще слабо разбираюсь в мире Фей. Итак, что мы теперь будем делать?

Узнаем, где статуя, а затем ты сама ее заберешь. Пэйн вошел в комнату, и его широкие плечи заполнили узкий дверной проем.

— Потерял статую, да? Как жаль. Сэм хотела бы ее вернуть.

Жизнь внезапно увиделась, словно со стороны. Через секунду после того, как были произнесены слова Пэйна, Пилар повернулся и оказался лицом к лицу с разгневанным вампиром. Но то, что он сделал потом, застало нас врасплох. Вместо того, чтобы напасть на Пэйна, бросить ему вызов, или даже посмеяться, поржать над бравадой Пэйна, он сделал нечто совершенно иное. Он убил меня.

Глава 16

Вопль, раздавшийся в маленькой замкнутой комнате, отзывался эхом снова и снова, и от этого ужасного звука свербело в мозгу. Только после того, как крик стих, и Пилар отступил от меня, я заметила в его руке нож. Нож, покрытый кровью прямо до рукоятки.

Что-то теплое впитывалось в мой свитер, и какое-то странное шипение и бульканье заполнило мои уши. Пэйн проревел проклятие и отодрал полтергейста от того места, за которое тот цеплялся, будто это была какая-то досадная колючка. Рубен перелетел через всю комнату и с глухим стуком врезался стену. Пэйн на мгновение недоуменно уставился на свою кисть, в которой осталась одна из рук Рубена, затем отбросил конечность и кинулся ко мне, а его чудные серебряные глаза стали почти черными.

За его спиной из комнаты выскользнул Пилар, за ним выполз раненый Рубен, оставляя след из маслянистой черной крови и аппортов.

— Они уходят, — попыталась сказать я, но со мною было что-то не так, что-то очень нехорошее. Я не могла произнести ни слова, и мой мозг, видимо, перешел в замедленный режим работы. Ноги подкосились, и я привалилась к стене, но Пэйн поймал меня прежде, чем я рухнула на пол. Пэйн?

Ради всего святого, не говори. Не двигайся, Сэм. Все будет в порядке. Крови много, но я как-нибудь остановлю кровотечение.

Его взгляд был полон ужаса, из-за чего у меня на глазах выступили слезы. Я попыталась коснуться его лица, но руки меня не слушались. Пэйн?

Я позову Финна. Мы поможем тебе. Поблизости есть больница. Не оставляй меня, Сэм, только не оставляй меня. Поклянись, что не оставишь меня.

Я не уйду, начала говорить я, но остановилась на полуслове, потому что поняла, что это неправда. Комната вытягивалась, как подзорная труба: Пэйн в одном конце, я в другом; и мы все дальше и дальше удалялись друг от друга, пока не оказались в противоположных концах длинного туннеля.

Пэйн, куда ты уходишь? Что случилось? Почему я не могу двигаться?

Сэм, черт возьми, не оставляй меня! В его голосе, звучавшем в моей голове, слышались слезы; слезы, тоска и боль такая глубокая, что резала мне душу. Держись за меня, Сэм. Будь со мной. Не отпускай.

Кажется, я не могу…

Меня относило, будто мое астральное тело в очередной раз улетало прочь, но что-то было не как всегда. Меня наполнил ужас, когда я, наконец-то, поняла, что происходит. Я изо всех сил боролась, чтобы не улететь, но была бессильна. Пэйн! Я не хочу уходить! Пожалуйста, не позволяй мне умереть! Я люблю тебя! Я не хочу оставлять тебя!