Даже не мечтай - [13]

Кеша прищурилась:

— И насколько они узкие — эти ваши границы?

— Будем говорить только о книгах. Никаких вопросов о личной жизни, понятно?

Лицо Кеши сделалось кислым. Естественно, ей это не понравилось, поскольку личная жизнь известных людей — лакомый кусочек для любого репортера.

— Ладно, — неохотно согласилась Кеша. — Хотя есть один вопрос, который мне хотелось бы задать сейчас.

— Кеша… — строго начал муж.

— Всего один! — взмолилась она. Потом повернулась к Скотту. — Во «Флайере», помните, где вы пишете о летчике, у которого похитили дочь, — роман заканчивается погоней в воздухе — так вот, во время финальной сцены у меня чуть сердце не разорвалось, клянусь! Потрясающе! Как вам удается столь живо все описывать? И где вы находите сюжеты для своих романов?

Скотт покосился на Эллисон. Она смотрела на него, и глаза ее лучились смехом.

— Сюжеты.ком? — весело подмигнув, подсказала она.

— Конечно. Или просто заказываю их по электронной почте из каталога, — с улыбкой ответил Скотт. — Но для этого нужно знать пароль и логин.

— Ладно, все ясно. — Кеша примирительно подняла руки. — Я подожду.

Чтобы сгладить неловкость, Эллисон взялась знакомить Прескоттов с полковником и его женой. Облегченно вздохнув, когда внимание остальных постояльцев переключилось с него на кого-то еще, Скотт принялся за еду, незаметно разглядывая своих соседей и мысленно собирая материал для следующей книги. Но даже если не думать о ней, его новые знакомые до крайности заинтересовали его: их жесты, выражение лиц, голоса — все казалось ему новым и необычным. Собственно, именно поэтому он всегда предпочитал жить во Французском квартале. А когда приезжала его племянница Хлоя, они даже ели на балконе и часами играли в придуманную им самим захватывающую игру под названием «Расскажи о нем».

Однако сегодня утром его вниманием целиком владела Эллисон. Она двигалась с непринужденной грацией и уверенностью танцовщицы, так что он даже решил, что в свое время она занималась балетом. Интересно, а чем еще? — задумался он. Возможно, брала уроки фортепьяно? Или пения? Скотт смотрел, как Элли ловко и быстро переставляла чашки, убирая грязные, расставляя чистые, руки ее мелькали над столом, не делая ни одного лишнего движения, и невольно попытался представить себе, как эти изящные руки ласкают его тело…

И тут же застыл, чувствуя, как его опалило жаром.

— Принести вам что-нибудь еще? — спросила Эллисон.

— Нет, спасибо, я сыт. — Он отодвинулся и почувствовал запах ее духов, когда она нагнулась, чтобы забрать со стола его тарелку, — нежный тонкий аромат каких-то цветов, показавшийся ему немного знакомым. Лаванда? Ваниль?

— Собираетесь писать? Или мы вас еще сегодня увидим? — Эллисон отодвинулась, оставив после себя только дразнящий аромат духов.

Скотт с невольным угрызением вспомнил скучавший наверху лэптоп, экран которого оставался таким же пустым, как и вчера. Самым правильным сейчас было бы подняться к себе, запереться в комнате и не выходить оттуда до тех пор, пока в голове не появится хотя бы план новой книги. Первая страница. Абзац. Да хоть бы одна строчка!

— Наверное, съезжу в Галвестон, позагораю на пляже.

— Для чего? Там ведь такая толкучка, — удивилась Эллисон. — А у нас тут есть чудесный закрытый пляж.

— Ну, это меня не пугает. — «До тех пор, пока меня оставляют в покое», — мысленно добавил Скотт.

— Ну, раз вы собрались на общественный пляж, нужно выйти пораньше. Иначе вы не найдете место для парковки — там даже в это время года все забито. — Эллисон обошла стол, собирая грязные тарелки. — Если хотите позвонить, в офисе есть телефон, — предложила она.

— Позвонить? — Скотт удивленно уставился на нее.

— Я имела в виду — перезвонить.

— А… нет, это не к спеху. — Бросив салфетку на стол, он встал и поспешил ретироваться, прежде чем ей придет в голову сказать еще что-нибудь насчёт того звонка от Хью. Скотт чуть ли не бегом поднялся к себе в комнату. Не успел он переступить порог, как скомканная записка полетела в корзину.

Еще один день псу под хвост, с досадой вздохнул Скотт, когда после полудня вернулся в гостиницу. В сандалии набился песок и немилосердно тер ноги, кожа от соленой воды горела и жутко чесалась, было жарко, Скотт устал и чертовски хотел пить. И все эти муки — только для того, чтобы проваляться полдня на берегу в окружении супружеских пар, вопящих детей и погруженных в свои мысли студентов.

А ведь раньше провести день на пляже было для него сплошным удовольствием. Конечно, это было много лет назад, еще в те годы, когда они с сестрой приезжали в Галвестон, чтобы несколько недель подряд томиться скукой и раздражением в семейном бунгало в компании вечно ссорящихся родителей. Сбежать на пляж значило вырваться на свободу. К тому же в глазах подростка, в крови которого только начали бурлить гормоны, даже студентки казались невероятно привлекательными.

Строго говоря, среди них и сейчас встречались весьма симпатичные особы, но не настолько, чтобы он решился завязать с кем-то непринужденный разговор или пригласить девушку на свидание. К тому же все они были слишком молоды.

Скотт поднялся по лестнице, мысленно уже предвкушая, как сейчас встанет под душ, а потом вздремнет пару часов, после чего найдет в себе силы спуститься к ужину — и, может, потом, набравшись храбрости, попробует подцепить какую-нибудь из «ночных бабочек». Охота за женщинами оказалась занятием куда более утомительным, чем это представлялось ему в юности. С возрастом он стал предпочитать девушек постарше, оценил прелесть изысканного ужина наедине, хорошего вина, интересной беседы о литературе, радости совместных поездок вдвоем, походов в театр или на выставку. Как бы там ни было, все это было неизбежной прелюдией к главному событию — ночи любви, до краев заполненной горячим, безудержным сексом. К несчастью, все это требовало времени, а ему его катастрофически не хватало.