Дайте стройбату оружие - [13]

А потом наступила ранняя весна. Леса затопило талой водой и можно было по ровному льду под водой идти как по асфальту несколько километров подряд, пока не выберешься на какой-нибудь бугорок, возвышающийся оттаявшим островком прошлогодней травы среди моря воды. Белые берёзы и карабельные красноствольные сосны, отражаясь в этом чистом и завораживающем безбрежье, казались неземными растениями с другой планеты. Ренат думал, куда же подевались звери в лесу, ведь выжить в этом безграничном половодье мог только человек. Правда, иногда меж березовых стволов нет-нет да и мелькала в отдалении серая тень лося, но ему с такими ногами половодье нипочем. Находит лось для лежки сухие взгорки в глубине чащи, а с питанием вообще ему никаких проблем. Поедает почки и кору деревьев лесной гигант и живет спокойно в этот период. Для охотников он в половодье недоступен, уйдет от любой погони не оставляя следов, волки его тоже не тревожат. Куда волку угнаться за лосем по талым водам.

Как-то раз Ренат после завтрака пошел в лес полюбоваться природой. Вспомнил разлив реки Белая под Уфой, свои родные башкирские места, братьев и сестер, отца с матерью. Он долго брел в глубоком раздумье по половодью пока не осознал, что ушел от части довольно далеко. Ноги в высоких резиновых сапогах-болотниках стали сильно замерзать. Он пошел обратно, но не увидел ВСО, тогда Ренат свернул вправо, но и там не нашел воинской части. Ноги совсем закоченели и всё тело стала пробирать неприятная дрож. Ни одного клочка земли не было видно, только простиралась, куда ни глянь, безбрежная тихая водная гладь в лесном безмолвии. Он бродил по этим заводям до самого обеда, пока солнце не встало прямо над ним. Отчаяние охватило всё существо Габидуллина, он кричал, звал на помощь, но все его попытки докричаться до людей были тщетными. Уже стали неметь пальцы на ногах, ломило холодом суставы, а он все шел в неизвестном направлении напрягая последние силы, пока обессилев и поскользнувшись, не упал в холодную воду. Габидуллин, напрягая одеревеневшие мышцы, с трудом оттолкнулся от скользкого дна, чтобы не захлебнуться и тут скорее даже не услышал, а почувствовал лай собак. Это были не галлюцинации замерзающего, умирающего человека. Собаки лаяла за небольшой берёзовой колкой в ста шагах от него. С трудом он добрел до березовой куртины, обогнул её и увидел на взгорке небольшую деревеньку. Из труб домов шел печной дым, который дурманил сознание. Его увидели и несколько мужиков, зайдя по колено в воду, выволокли его уже посиневшего на взгорок. Смерть прошла стороной, только слегка притронулась к нему своей холодной щекой.

За пятнадцать часов до Ч.П.

Габидуллин шагал в конце колонны и мысли его от этого приключения перешли к сегодняшнему дню. Он стал думать о Мамакине, который пел сейчас песню о какой-то далёкой Матильде.

Вот уж мимо кого сегодня смерть прошла в двух шагах – даже ближе.

Едва Славка подтянул к себе бадью с раствором, спасая жизнь Габиддулина, как доска, на которой он стоял, подломилась и Мамакин полетел вниз. Он пролетел два пролета лесов и, сгруппировавшись, каким-то чудом ухватился руками за железную перемычку строительных лесов.

Славка посмотрел вниз. На земле маленькими муравьями копошились люди и не ведали о том, какая трагедия развивалась на десятом этаже административного здания. На десятом этаже все замерли, приподнялись с бушлатов дремавшие деды, прекратили работу на лесах другие бойцы. Все смотрели на человека, висящего над пропастью, и казалось, что все разом лишились дара речь. Такая тишина стояла на этаже. Только слышно было, как скрипит доска, на которой установлена бадья с раствором, которую Славка минуту назад хотел скинуть на голову Габидуллина. Бадья потихоньку сползала с покосившейся доски в сторону Мамакина. Так бывает – хочешь смерти другому, она тот час же постучится к тебе.

Первым очнулся внизу Саша Герман, солдат из призыва Мамакина.

— Славка, не шевели леса и потихоньку отползай к другому краю.

Бледный Мамакин, напрягая силы, подтянулся на трубе как на перекладине турника и медленно перебирая руками, стал передвигаться к другому краю лесов. В следующий миг доска, на которой стояла бадья, ещё больше накренилась и бадья полетела вниз, едва не зацепив Мамакина. Упав тяжелой бомбой на цементный пол, она заляпала раствором с ног до головы вовремя отскочивших от лесов солдат.

От смерти Славку спасли ангел-хранитель да спортивная подготовка, полученная на гражданке. Не зря он занимался греко-римской борьбой.

Меж тем рота подходила к Объекту, и уже было слышно, как краснопогонники, забросив автоматы за спины, поспешно открывают ворота первой линии ограждения. Солнце, чуть-чуть помаячив над верхушками высоких сосен, готовилось спрятаться за тёмную стену леса, наступили вечерние сумерки.

Лондон. Через шесть часов после Ч.П.

В центре Лондона, в комфортабельном офисе отжеления ЦРУ, законспирированном под вывеской американской аналитической службы по стабилизации финансовых рынков Европы, царило необычное оживление. Шеф местного отделения тайной полиции Соединенных Штатов Америки сорокапятилетний брюнет с пышной шевелюрой, тронутой ранней проседью, Артур Бейкер разглядывал снимки, сделанные спутником-шпионом и ничего не понимал.