Дайте шанс! Том 3 - [31]

— Несколько дней назад я стала свидетельницей дуэли между молодым человеком, с которым я помолвлена и еще одним молодым человеком, которому я нравилась. Мой жених отрубил ему голову…

У меня прямо-таки все упало. Так и хотелось крикнуть: «Ну зачем ты об этом рассказываешь?!»

— Я издали видела дуэль, — продолжила Катерина, — но мне этого хватило. Пусть с погибшим кроме знакомства меня ничто не связывало, но его смерть меня тронула. Все произошло очень быстро. Буквально несколько секунд, и все закончилось. Тяжело осознавать, что жизнь может оборваться настолько неожиданно. Я лишь спустя несколько часов это поняла.

— Совершенно верно подмечено! Именно это я и хочу до вас донести! — воскликнул Зубов. — Вспыльчивость может сыграть злую шутку. Жизнь оборвется в одно мгновение. Поэтому, если уж дело дошло до дуэли, хотя бы договоритесь о несмертельном поединке. Этот случай показывает, на что способен затуманенный ревностью рассудок. Человек не задумывается и перешагивает черту, впервые решается на убийство другого человека, — показывая на Катерину, заключил он.

— Там больше сыграла личная неприязнь, — поправила преподавателя Волгина. — И к тому же, насколько мне известно, это у него был не первый смертельный поединок.

— Да с вами опасно связываться! Как же он вас отпустил в Москву? — переводя в шутку, развел руками преподаватель.

— Он за мной тут приглядывает, — слегка улыбнулась Катерина, но так и не взглянула на меня, не выдала.

Смирнова восприняла историю по-своему:

— Специально рассказала, чтобы преувеличить свою значимость. Видите ли, из-за нее женихи дуэли устраивают, — тихо фыркнула она.

— Ну, а теперь я бы хотел, чтобы каждый из вас представился. Так вам и мне будет лучше знакомиться. Попрошу каждого сказать пару слов о себе, о своей семье. Вот прямо начиная с первого ряда, — указал он на первый стол у окна.

— Дворянин, Кирилл Михайлович Друцкий. Наш клан занимается торговлей в Москве, в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде. Мы являемся судовладельцами, держателями гостиниц и доходных домов, — оставаясь сидеть на своем месте, с важностью рассказал парень.

— Ничего не скажешь, достойная семья, — как будто немного удивился Зубов.

Сидевший рядом с Друцким парень держался поскромнее и потише. Он и представился так же — тихо и скромно:

— Князь Максим Владимирович Болховский.

И на этом все. Но этого оказалось достаточно, чтобы приковать к себе внимание всех. Особенно, девушек. Впрочем, в отличие от остальных, Смирнова лишь кинула взгляд на тихого парня и тем ограничилась.

— У вас очень достойная семья. Семья с историей. С вашим батюшкой мы давно знакомы, — с почтением произнес Зубов.

— Та… старый умирающий род. Сидят на Орловщине, землю пашут. Только этим и уцелели. Столкнись они хоть с одним стоящим родом, и всех давно бы вырезали, — тихо обронила Смирнова.

Преподаватель перешел ко второму столу, за которым сидела Волгина.

— Екатерина Александровна Волгина. Дворянка. Мой род занят в сфере производства оборудования для добычи скверны.

— Я так понимаю, для кланов добытчиков скверны вы просто кладезь. Во всех смыслах очень выгодная партия, — усмехнулся преподаватель.

Катерина лишь улыбнулась. Она должна была добавить свою принадлежность к клану Вагаевых, потому что, войдя к нам, род Волгиных утратил самостоятельность. Но почему-то не добавила. Я был только рад этому обстоятельству.

Следующей представилась девушка, сидевшая рядом с Волгиной. Она оказалась совсем из простой семьи — папа инженер, мама домохозяйка. На фоне прежних докладчиков она выглядела белой вороной. Своим представлением девушка очень удивила Волгину, с которой до этого общалась. Та прямо-таки на нее вытаращилась. Однако несмотря на простое происхождение, девица выгнула спинку и представилась не абы как, а Ольгой Игоревной Пахомовой.

Впрочем, следующие одногруппники оказались примерно из таких же семей. Штамп белой вороны у Пахомовой быстро утратился. Пока очередь дошла до нас, можно было с уверенностью сказать, из простых в группе числилась большая часть. К уже перечисленным высокородным добавилось пятеро дворян, двое из которых носили титулы графов.

Думал, Смирнова снова пошутит и представится Леночкой. И ошибся. На ее лице уже не было веселости. Там застыло высокомерие, тщеславие, даже немного пренебрежения.

— Елена Давыдовна Смирнова. Княгиня. Думаю, этого будет достаточно для понимания, кто я, — уложив на столе ручки крестиком, произнесла девушка, словно делая всем одолжение.

Смирнова и без того приковала внимание. Друцкий ради нее даже развернулся. Теперь же на несколько секунд все застыли. Одно дело — знать, что в университете учатся дети Высших, другое — вот так неожиданно с ними встретиться.

— Эм-м-м… Дочь Давыда Федоровича? — зачем-то переспросил преподаватель, потому как озвученный титул, фамилия, отчество уже ответили на этот вопрос.

Девушка ответила мимикой, которую я не успел разглядеть.

— Очень… Очень рад вашему присутствию в группе. Как-то я вас упустил в списке. Мне сказали, из Высших в этом потоке никого нет.

— Это немудрено, — пожала плечами Смирнова. — Мы только вчера вспомнили о зачислении и стали звонить Одоевскому. Вы правы. К сожалению, я на курсе единственная. Все или старше, или младше.