Дайте шанс! Том 1 и Том 2 - [8]

То есть мне не пришлось заново рождаться, как я считал, протягивая руку Марии. Она каким-то образом засунула меня в тело сына и теперь я пользовался его воспоминаниями. Осталось под вопросом: куда делось сознание парня. Такое чувство, Андрей Вагаев уснул где-то внутри, оставив для меня свою память.

Шок сменился невероятной радостью. Сразу стать взрослым выглядело куда предпочтительнее, чем начинать жизнь младенцем.

И с телом полный порядок. В нем нет прежних изъянов.

Я здоровый!

Не в силах дальше усидеть, опираюсь на кресло и осторожно поднимаюсь.

Ноги крепкие, но слегка трясутся. Скорее, это из-за моей психологической неподготовленности. За долгие годы я привык к их безучастности. Сейчас же происходит переломный момент. Память Андрея подсказывает, он не то что ходил сломя голову бегал. Мне нужно только немного освоиться.

Придерживаясь за кресло-каталку, делаю шаг. Второй делаю, ухватываясь уже за камин.

Получается!

Внутри охватывает настолько невероятное ощущение, что от счастья хочется рыдать, кричать в голос!

Сколько же я мечтал ходить. Даже смел завидовать дцпшнику Кириллу. Он еле ходил, но ходил, а я нет. И ни один врач не давал обнадеживающих прогнозов.

— А как тебе такой наряд?

В комнату снова вбегает Амалия на этот раз в светлом платье выше колена.

Так и хочется ответить — «Девочка, иди в жопу со своими нарядами. Вот вообще не до тебя. У меня воплощается мечта всей жизни!»

Вместо этого приходится ответить:

— Очень красиво.

— Я так и знала! — радостно визжит Амалия. — И что ты думаешь я сделала? Тут на юбке есть молния. Раз и вуаля — короткое платье! Это то же самое платье, что я тебе только что показывала. Ты разве не понял? Я всегда знала, мальчики смотрят девочкам сюда, — показывает она на свою неразвитую грудь, прикрытую кружевами, — титички у меня еще не подросли, но все это создает объем. Со стороны кажется — они есть! А еще я открыла ножки. Мальчики тоже любят на них смотреть. Особенно на открытые коленочки. Вот и ты тоже на них повелся! Сейчас еще кое-что сделаю и будет отпад!

Амалия убегает из комнаты, снова оставляя меня одного.

Мне совершенно не до мелочных проблем сестры Андрея с ее титечками, коленочками. От свершившейся мечты внутри столько радости — не передать.

Отрываясь от камина, делаю шаг в сторону балкона. Потом еще один, еще и еще. Дойдя до подоконника, за него хватаюсь и останавливаюсь.

Ходьба получается странной. О ней задумываешься — ноги трясутся, немного отвлекаешься — почти нормально получается.

А сколько напряжения.

Я не то что испариной покрылся, теку ручьями!

Развязываю шейный платок и расстёгиваю верх рубашки. На дворе лето, а Андрей зачем-то камин растопил. Окно открыто, но все равно жара стоит невыносимая.

Около окна в стене дверь. Память подсказывает, там ванная комната с зеркалом. Можно себя рассмотреть.

Как сейчас выгляжу, я примерно знаю. Но все равно хочется себя рассмотреть. Поэтому в нетерпении подаюсь туда.

С приближением в зеркале появляется утонченное и, пожалуй, смазливое лицо. Такое же, как у матери. От отца парню достался волевой подбородок, придающий лицу серьезный и даже властный вид. При определенной мимике, конечно. О прошлой жизни напоминают разве что темно-русые волосы. Вокруг головы светится ореол как у Амалии. Это потому что она и Андрей осветленные.

С телом более чем отлично. Рост не меньше ста восьмидесяти, широкие плечи и общая мускулистость выглядят впечатляюще. Чтобы получше себя рассмотреть, я специально расстегнул жилет с рубашкой и слегка оголил торс.

И еще… Очень удивительно это осознавать. Мне теперь не шестнадцать. Три месяца назад Андрею исполнилось восемнадцать. Я уже взрослый.

На глазах от стольких радостных переживаний застыла влажность. Включаю кран и начинаю умываться. Каждый раз, ополаскивая лицо холодной водой, смотрю в зеркало. Понимаю, все позади, но появляется боязнь вернуться в тело инвалида. Снова отправляться в ад не хочется. Уж лучше прямо здесь сдохнуть.

Вытираюсь полотенцем и подаюсь на выход. Продолжаю прохаживаться по комнате, разрабатывая навык ходьбы. Заодно ставлю себе задачу: к вечеру я должен уверенно держаться. Ну а завтра — бег.

— Что, упарился? Ты бы еще до трусов разделся. А я тебя предупреждала — не топи камин, будет жарко! — эмоционально оповещает о своем очередном возвращении Амалия при виде моей расхлябанности после ванной комнаты.

Сестра идет к подоконнику, берет один из лежащих там пультов и включает кондиционер.

С упоминанием о кондиционере мне приходит новое понимание. Это совершенно не мир средневековья. Все вполне развито. Есть машины, авиация и даже компьютеры.

Одна из картин с рыцарями на самом деле телевизор. Пульт от него также лежит на подоконнике.

И здесь совсем не рай. Мир примерно похожий на мой прежний со своими достоинствами и недостатками. Существенное отличие — это магия. Тут она существует.

Амалия возвращает пульт обратно на подоконник, закрывает окно и снова ко мне цепляется:

— Ну как я тебе? Правда, отпад!

Установленная под потолком длинная панель начинает работать. На комнату обрушивается прохладный ветер. Я застегиваю рубашку, тем привожу себя в надлежащий вид, смотрю на сестру и не пойму.