Дайте нам крылья! - [156]

— Думаешь, они нас там не найдут? — возразил Беркут.

— Тоже верно, — согласился Нико. — Однако…

— А что за зимние гнездовья? — спросила Пери. Нико огрел ее свирепым взглядом, и она втянула голову в плечи. Просто она ужасно перепугалась — вдруг «Орлан» затащит ее еще дальше от Города, вдруг придется покинуть группу и лететь в Город одной и мало ли что поджидает ее по пути — и вопрос сорвался сам.

— У нас не один лагерь, — пояснил Раф. — Зимние гнездовья дальше к северу…

— Как я уже говорил, — процедил Нико сквозь зубы, — нам следует перебраться на зимние гнездовья, но сначала надо определить стратегию. Мы окружены врагами. Дикие нас ненавидят, хотят захватить наши владения, а городские нас боятся — считают, будто это мы дичаем. Мы считаем, что опередим в мастерстве полета кого угодно, но Дикие тоже кое-что умеют. А делиться с нами своими секретами они не хотят, да и не могут.

— В Городе в Диких никто не верит, — заявил Раф.

— Официально — нет, но, черт побери, поверят, как только Дикие убьют кого-нибудь из их родни! — Нико развернулся к Рафу. — Неужели в этом все и дело? Ты не веришь, что на свете есть Дикие? В этом загвоздка, да?

Раф выпятил подбородок, но ничего не ответил.

Нико посмотрел на остальных.

— Неудивительно, что власти молчат, — никто не знает, отчего летатель становится Диким, каковы первые симптомы и кто в группе риска. Никто не имеет представления, сколько их. И сколько они живут.

— Мне показалось, он не то чтобы в хорошей форме, — робко подала голос Пери.

— Неудивительно. — Нико хмыкнул. — Но мы все равно не можем сделать никаких выводов об их силе и выносливости.

Латона поежилась:

— Они вообще люди или нет?

— Трудно сказать, — ответил Нико. — Говорить они, подозреваю, разучились. Понятия не имею, как они общаются друг с другом, но как-то ведь общаются…

— Если никому ничего не известно, ты-то почему так уверен? — спросил Раф. — Откуда ты столько знаешь?

Нико покосился на Сойку, та еле заметно мотнула головой.

— Да хватит уже! — рявкнул Беркут, по-прежнему шагая туда-сюда. Он уже протоптал в песке темную дорожку. — Давай, Бледнолицый Брат, колись!

Нико громко вздохнул и чуть-чуть приподнял крылья, зашелестев перьями. В углах тонких губ залегли угрюмые морщины.

— Ладно. — Он снова плотно сложил крылья за спиной. — Хотите знать? Я расскажу. Почти все вы состоите в «Орлане» не больше полугода. До вас были другие группы молодых летателей. Вы вступаете в группу, учитесь, чему надо — или это вам так кажется, — и уходите. А мы с Сойкой вступили в «Орлан» первыми и пробыли здесь с перерывами четыре года. Четыре года! Иногда, правда, мы покидали группу на несколько месяцев, как правило, возвращались в Город, и нам повезло, что у нас уже год живет Беркут. Но основали «Орлан» не только мы с Сойкой. Был еще один человек.

Сойка смотрела на Нико, не отрываясь. Глаза у нее блестели, и она открыла их широко-широко, как бывает, когда не пускаешь наружу слезы.

Раф напряженно выпрямился, скрестив руки на груди.

— Вот, собственно, и все, — продолжал Нико. — Хоши мы потеряли. Мы ее потеряли и не смогли вернуть. Почему — неизвестно.

После паузы Беркут проговорил вполголоса:

— Нико, мы знаем, что многие Дикие живут в одиночку. Вот и нынешний, скорее всего, тоже из таких. Потому-то он и рискнул воровать у нас пищу.

Нико оглядел свое крыло и пристально изучил одно перышко.

— Возможно, — кивнул он наконец. Потом снова поднял голову. — Вы никогда не поймете, каково это, — произнес он, глядя мимо молодых летателей. — Даже отдаленно. Близкая подруга, человек, которого ты прекрасно знаешь. И вдруг ее… нет. Лицо — прежнее, нежные черты — как были, но глаза ничего не выражают, волосы свалялись в сальные колтуны. А раньше была такая чистюля. Опрятная, как кошка.

Беркут остановился и поглядел на Сойку.

— Давайте выработаем план, который всех устроит. Исходим мы из того, что Райский кряж мы не бросаем. До поры до времени. Целей у нас три. Первая — обеспечить гораздо более серьезную охрану границ лагеря: я составлю расписание нарядов, патрулей и вахт. Вторая — нам нужна серьезная разведка. С этого момента все тренировочные полеты считаются разведывательными. Очень важно выяснить про Дикого как можно больше: вдруг он один, вдруг он просто пролетал мимо и так далее. Если он один и по-прежнему где-то поблизости, я разработаю план, как от него отделаться. — Беркут покосился на Нико. — Я не собираюсь его убивать, — тихо добавил он. — Но его личная безопасность не входит в список моих приоритетов.

— А третья цель? — спросил Нико еще тише, чем Беркут.

— Мы готовимся к моментальной эвакуации. Этот план приводится в действие, как только мы обнаружим, что Дикий здесь не один.

По кружку летателей пронесся одобрительный шепоток, все посмотрели на Нико. Он кивнул, хотя и не сразу.

— С этой минуты, — Беркут пристально оглядел кружок летателей, — никто ничего не делает в одиночку. Решили поразмяться и полетать — берете с собой кого-нибудь. Ночью встали по нужде — берете с собой кого-нибудь. И все постоянно при оружии.

Летать всем сразу расхотелось, подметила Пери. Нико и Раф первыми отправились на разведку, но лица у них были угрюмые — ни следа обычного восторга. Пери случайно подслушала, как Нико перед отлетом бросил Беркуту: «Удвоить охрану — это прекрасно, но тот Дикий сумел пройти мимо часовых». Ответа Беркута Пери не разобрала, но вид у обоих стал мрачный.