Давным давно - [2]

Тень сомнения набежала на его лицо. Как же он сможет принести это дитя к своим сородичам? Что он скажет своей семье? Так повелось, что испокон веков их род не смешивал свою кровь с представителями других существующих рас и тем более с тёмными. Он с интересом посмотрел на пожилую женщину возле окна. Она подалась немного вперёд и внимательно вслушивалась в монотонное перечисление огромного перечня имущества со стороны матери ребёнка, лишь иногда едва заметно кивая. Величественная осанка, благородные черты лица, волосы цвета пепла, едва тронутые у висков сединой, и неправдоподобно светлые зелёные глаза на смуглом лице — всё явно указывало на то, что перед ним ярко выраженный представитель тёмных эльфов из благородных фамилий. Мужчина перевёл беспокойный взгляд на окно. Он бы многое отдал, чтобы знать, как жил его брат последнее время, чем занимался, что делал, почему пришёл именно сюда, а самое главное, почему связал свою жизнь с тёмной эльфийкой, как решился оставить после себя потомство.

Ведь когда пришло письмо, сообщающее, что ему срочно нужно явиться на зачтения завещания, где главным наследником имущества ныне покойного Исидора Деф'Олдмана указан именно он, Илиодор Деф'Олдман, как ближайший и единственный родственник, родители категорически были против его поездки на другой континент. Они ведь ещё не знали, что у них появилась внучка. «Стоп. А как он сможет принести этого ребёнка к ним в дом? Что скажет матери и отцу?» Нахмурился. «Нет, они поймут, зов крови сильнее всего. Дитя собственного сына — часть их наследия, тем более ребёнок совершенно не похож на своих родственников по материнской линии. Но непонятно, что довлеет над ним, Свет или Тьма? Дитя как будто окутано шлейфом непроницаемости». Мужчина обеспокоено заёрзал в кресле. «Да, но что скажут старейшины? Для них нет тайны. Они могут видеть будущее». Прислушался к монотонному голосу, снова посмотрел на пожилую даму. Вздрогнул, встретившись с её холодным изучающим взглядом. «Значит, он ничего им пока не скажет! И если придётся, то тоже уйдёт из дома, разрывая все прежние связи и узы со своим кланом. Родители поймут, друзья простят, а кто отвернутся — значит, так тому и быть». Он отвёл взгляд и резко поднялся с кресла.

— Не возражаете, если мы отложим до завтрашнего дня обсуждение оставшихся вопросов? — заявил он тоном, не терпевшим никаких возражений, и стремительно вышел из комнаты. Проскочил мимо опешившей толпы прислуги, свернул в нужный коридор. Подлетел к двери, дёрнул на себя огромную створку… и замер. Во дворе было необычно тихо, даже птиц не было слышно. Обежал тревожным взглядом двор и перевел взгляд на детскую кроватку. Прищурился, ещё раз внимательно огляделся, втянул воздух и хищно осклабился. Не может быть. Он осторожно двинулся в сторону фонтана, не отводя пристального и беспокойного взгляда от ближайших к нему деревьев, боясь хотя бы на секунду потерять контроль над собой, чтобы не сорваться и не побежать. Сердце сдавило в предчувствии непоправимой беды. «Только не это, пожалуйста, только не сейчас», — шептали губы, а взгляд прочёсывал округу. Нервы не выдержали, Илиодор сорвался на бег. За считанные секунды покрыл расстояние между домом и фонтаном. Он уже знал, он чувствовал, бросая взгляд на кроватку. Она была пуста.

Налетел ниоткуда взявшийся ветер, растрепал непослушные волосы, вырывая из колыбели белый лист бумаги, порывом поднимая его вверх и унося прочь. Едва заметное движение в сторону, и вот Илиодор уже держит послание в руках. Предчувствие сжимало сердце стальными тисками. Он медленно поднёс помятый клочок бумаги к глазам и прочитал: «Этот ребёнок нашего племени, а значит, будет воспитан в соответствии с законами Тёмной Империи, дабы пополнить ряды славных сынов ночи и приумножить их подвиги».

Мужчина пошатнулся, провёл рукой по взмокшему лбу и застонал. Впервые в жизни он молился так, как никогда раньше в своей жизни, горячо прося всех известных и неизвестных ему богов лишь об одном, чтобы те, кто забрал сейчас это невинное дитя не причинили бы ему вреда. Но, судя по слабому запаху похитителей, шансов у девочки было немного. Сыны ночи или, как их называли по-другому, Воины Тьмы (обширный закрытый клан, ставший легендой, подвиги и деяния которых были воспеты в веках, а также предел всех мечтаний его брата с самых малых лет) не нуждались в дочерях. Женщины у них всегда были только человеческие, а потомство ценилось от них соответствующее — только сыновья, значит, ребёнку осталось жить всего лишь считанные минуты. Илиодор снова оглядел двор, даже не стараясь приглушить красные всполохи в глазах, и медленно начал раздеваться, неспешно продвигаясь к ближайшим деревьям. Спешить ему было некуда, у него вся жизнь впереди, чтобы найти и покарать тех, кто оказался сегодня здесь, а в том, что они будут обнаружены, он нисколько не сомневался. На землю упала рубашка, и на нём остались лишь брюки. Он зашёл за деревья и резко остановился, когда услышал голос позади себя.

— Вижу, я пришла слишком поздно. — Он дёрнулся и впился огненным взглядом в лицо незнакомки. Её глаза были закрыты, по щекам текли слёзы, а руки судорожно прижимали детское покрывало к груди. — Я чувствую твою боль, но у тебя нет никаких шансов, человек.