Давид Юм - [20]

Т. Гоббс обратил внимание на то, что характер следствия зависит не только от причины, но и от характера того объекта, на который эта причина действует. Скажем, горящая лучина вызывает разные последствия в зависимости от того, к чему ее поднесут — к кучке дров или же к бочке пороха. Иначе говоря, происходит взаимодействие причины и объекта, в котором возникает следствие. С точки зрения философии диалектического материализма во всякой причинной связи имеется налицо взаимодействие, а всякое взаимодействие влечет за собой определенные следствия, а потому исполняет роль причины. Но ограничиться этой общей формулой было бы неверно: необходимо выделить различные ее частные случаи, и прежде всего те, при которых одновременное взаимодействие двух компонентов в целом является причиной некоторого следствия.

Опять вспоминаем о третьем законе механики Ньютона: действие всегда равно противодействию. Если, скажем, молотом нанесен удар по наковальне, то между ними происходит взаимодействие, вследствие которого возникает их взаимная деформация. Юм не обратил никакого внимания на этот закон Ньютона и вообще никогда не истолковывал каузальность как взаимодействие. Скептическое отношение Юма к понятию «сила», подкрепленное арсеналом доводов, которые он разработал в ходе критики понятия «объективная причинность», помешало ему обратить внимание на важные философские следствия, вытекавшие из понятия «взаимодействие сил».

И вообще Юм, отмечая заслуги Ньютона перед наукой, сразу же постарался их обесценить, указывая на гипотетичность и загадочность «силы тяготения», на ее антропоморфизм и т. д. Этим он невольно «дополнил» Беркли, который в своей критике Ньютона спекулировал на нерешенности великим физиком таких проблем, как соотношение объективности и относительности, сущности и явления, факта и закона. «Хотя Ньютон, казалось, сбросил все покровы с некоторых тайн природы, — резюмирует Юм, — он в то же время обнаружил несовершенство механистической философии и тем самым возвратил изначальные тайны в тот мрак, в котором они всегда пребывали и будут пребывать» (19, т. 2, стр. 848).

Юм не сделал ни одного научного открытия, не обнаружил ни одной новой причинно-следственной связи в естествознании и по неверному пути повел свой анализ категории причинности. Но заслуга его состоит в том, что, как никакой другой философ нового времени, Юм во весь рост поставил проблему каузальности именно как философскую проблему и привлек внимание к ней.

Если обобщить диалектико-материалистическое учение о каузальности в сжатом виде, то можно сказать, что причинение фигурирует в философских исследованиях марксистов по крайней мере в пяти различных видах: (а) следствия оказываются причинами новых следствий, в итоге чего возникает так называемая причинноследственная цепочка; (б) следствия непосредственно после своего появления воздействуют на свои же причины, а эти причины продолжают вызывать данные следствия; (в) следствия неупорядоченно и хаотично воздействуют на свои бывшие причины; (г) следствия воздействуют на свои причины по принципу упорядоченной обратной связи; (д) взаимодействующие друг с другом стороны противоречия являются совокупном причиной будущего состояния объекта, то есть «синтеза» исходного противоречия.

Ситуация (д) является всеобщей и фундаментальной, ибо в конечном счете взаимодействия противоположностей представляют собой причины всех изменений в мире. Ситуации (а), (б) и (в) оказываются дополнительными и частными характеристиками отношения результатов взаимодействия противоположностей к исходным их взаимодействиям, а также к новым противоречиям, возникающим на базе разрешенных старых. Случай (г) имеет место в биологических системах и в кибернетических устройствах вообще.

Итак, решение Юмом третьей проблемы причинности, а именно указания им путей «сохранения» ее в интересах наук может быть кратко сформулировано так: причинность есть необъяснимый факт, она пронизывает всю область психической деятельности, хотя, возможно, и не выходит за ее пределы, а значит, только эта область и подлежит подлинно научному исследованию. Этого вывода для Юма достаточно: он полагает, что сказанного хватит для того, чтобы сделать вполне уверенной повседневную жизнь человека и дать путеводную нить и точку опоры ученому в его изысканиях и изобретениях.

Еще раз теперь возвратимся к критике Юмом понятия «сила», аналогичного понятию «причинность». Много похожего было здесь как в форме критики, так и в окончательном «решении» вопроса. Юм считает, что силы ассоциативных сцеплений есть бесспорный факт психической деятельности, но существуют ли они за пределами этой деятельности, неизвестно. Кант впоследствии стал решать эту проблему несколько иначе, тонко подметив, что Юм попал в логический круг и во всех своих рассуждениях о причинности уже оперирует понятием причины (он хочет выяснить причину того, что люди верят в наличие причин и т. д.). Но общий дух решения Канта не так уж во многом отличается от юмистского, агностического.

И для жизни и для науки оба этих решения не годятся! Агностицизм не может быть путеводителем ни теоретиков, ни практиков, и Энгельс с полным основанием указывает на социально-историческую