Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки) - [65]

8 сентября "Ма-Роберт" бросил якорь у Тете. Ливингстон поплыл на лодке к берегу; ему не терпелось узнать, как там его друзья макололо. Он знал, что король Португалии приказал колониальным властям проявить заботу о них, и за это Ливингстон открыто выразил ему благодарность в предисловии к своей книге о путешествии.

Увидев Ливингстона, бывшие его спутники поспешили ему навстречу. Их радость была неподдельной. Многим хотелось обнять его, но другие сдерживали их: "Не трогайте его, помнете его новый костюм".

Ливингстон рассказал им о печальном конце бедного Секвебу. А они сообщили, что тридцать их товарищей умерли от оспы, которую наколдовали им жители Тете, шестеро других были схвачены каким-то местным вождем и убиты. Ливингстон поинтересовался, как выполнялся приказ португальского короля о материальной их поддержке. Макололо не только ничего не получали от португальцев, но даже и не слышали о таком приказе. Местным властям в Тете, к которым обратился Ливингстон, тоже о нем ничего известно не было. Впрочем, они заявили, что за лиссабонским правительством большая задолженность: оно уже многие годы не платило жалованья служащим колонии, поэтому и не вправе требовать, чтобы они за свой счет кормили сотню чужих людей. Чтобы заработать себе на пропитание, макололо рубили дрова и продавали их в деревне. Им помог только майор Сикард, предоставив им участок земли и мотыги, чтобы они могли обеспечить себя продовольствием.

Проживая в Тете, Ливингстон сумел узнать кое-что новое о португальской работорговле. Когда португальцы покупали взрослого раба вместе с его семьей, то делали это не ради того, чтобы избавить его от страданий, вызванных разлукой с родными, а для того, чтобы прочно привязать к новому месту и лишить возможности побега. Если он все же сбежит один, то лишится семьи и подвергнет себя риску, так как в первой же деревне его схватит какой-нибудь вождь и снова продаст в рабство, но уже без дорогих его сердцу людей. А если бы ему удалось бежать вместе с семьей, то может оказаться, что их поймают, но теперь уже не обязательно продадут одному рабовладельцу. Итак, здесь создавалась лишь видимость гуманного обращения с рабами, на самом же деле всем двигал голый расчет.

Здесь бывало и такое, что свободный человек добровольно становился рабом; для этого ему надо было лишь пройти символический обряд: сломать копье перед будущим господином, которого он облюбовал. Один португальский офицер пытался уговорить на такой символический поступок одного из макололо. Но тот не согласился.

В своем путешествии от западного побережья Африки до восточного Ливингстон не имел возможности исследовать нижнее течение Замбези. Теперь он хотел восполнить этот пробел. Да и обстоятельства благоприятствовали этому: уровень воды в реке на сей раз небывало низкий и многие скалистые выступы в русле реки обнажены.

В районе Кебрабаса Замбези несколько миль течет в скалистой теснине; ширина ее местами не более пятидесяти ярдов; здесь много резких поворотов русла и небольших водопадов. Отвесные стены ущелья гладко отшлифованы, так как в период дождей вода поднимается здесь более чем на восемьдесят футов; скалистые уступы и пороги скрыты тогда под водой. Скорость течения, разумеется, огромная, и только мощный пароход в состоянии преодолеть встречный поток. "Ма-Роберт" не был пригоден для такого плавания. С трудом удалось пройти лишь семь или восемь миль против течения. Затем пришлось все же вернуться. Ливингстон велел стать на якорь в этом потоке. И чтобы исследовать пороги Кебрабаса до самого их верховья, он с доктором Кёрком и небольшой группой макололо пробирался вверх по течению вдоль крутого скалистого склона. Скалы были так нагреты, что на ступнях у макололо, которые шли босиком, вздулись волдыри. Наконец проводники отказались идти дальше, макололо также начали роптать. "Мы всегда полагали, что ты добросердечен, - говорили они Ливингстону, - но, оказывается, у тебя нет сердца!" Но он хотел непременно получить недвусмысленный ответ на вопрос о проходимости порогов Кебрабаса - разумеется, не так, как это сделал, по рассказам, один высокопоставленный португалец. Говорили, что этот человек посадил двух связанных рабов в лодку и пустил ее выше порогов вниз по течению Замбези. "И так как в том месте, где пороги кончаются, не оказалось ни рабов, ни лодки, то его превосходительство пришел к заключению, что пороги Кебрабаса для судоходства недоступны".

Ливингстон же не успокоился, пока не достиг того порога, о котором проводник сказал, что это верхний. Он возвратился с твердым заключением, что в период низкой воды Кебрабаса представляет собой непреодолимое препятствие для любых судов. Об этом Ливингстон сообщил британскому правительству и, пользуясь случаем, просил предоставить ему более подходящее судно, ссылаясь на дефекты "Ма-Роберт". Одновременно он пишет другу и просит приобрести новое судно, если правительство не откликнется на его просьбу. Он дает ему полномочия истратить на эти цели две тысячи фунтов стерлингов из его средств. Прежде чем доставить домой макололо, ему хотелось бы дождаться ответа правительства на его просьбу.