Давай притворимся, что этого не было - [3]

Если бы вы сравнили современный техасский Уолл с техасским Уоллом моего детства, вы бы с трудом его узнали, потому что в современном техасском Уолле есть автозаправка.

А если вы думаете, что наличие автозаправки не так уж и важно, то, скорее всего, вы из тех людей, что выросли в городе, где есть автозаправка и где ученикам не приходится ездить в школу на собственном тракторе.

Уолл – по сути, маленький городок с… эмм… грязью? Тут полно грязи. И хлопка. И джина, только не того джина, которого хотелось бы. Когда в Уолле люди говорят про джин, то имеют в виду Коттон-Джин – машину, которая превращает хлопок в… что-то другое. Я честно не имею ни малейшего понятия, во что именно. В другой хлопок, может быть? На самом деле я никогда не пыталась это выяснить, потому что постоянно рассчитывала в ближайшие дни сбежать из этого захолустного городишки – так и проходила моя жизнь на протяжении последующих двадцати лет.

Темой нашего школьного ежегодника как-то стал вопрос «Где Уолл?», потому что люди задают его каждый раз, когда им говоришь, что живешь в этом городе. Изначальный – и более удачный – вариант звучал как «Где этот гребаный Уолл?», однако учительница сразу же отвергла эту концепцию, сказав, что ругательства неуместны и их следует избегать, даже если это скажется на журналистской объективности.

* На фотографии изображена книга с заголовком «Где Уолл?».[5]

Когда меня спрашивали, где находится Уолл, я всегда отвечала расплывчатой фразой: «Ох, в этом направлении», и махала рукой. Я быстро усвоила, что если не поспешить сменить тему разговора, чтобы остановить ход мыслей своих собеседников (лично я всегда держу наготове: «Смотрите! Морское чудовище!»), то они (зачастую с оттенком недоверия) задают следующий неизбежный вопрос: «А почему Уолл?», и никогда не понятно, хотят ли они узнать, какого хрена ты решил жить здесь, или же понять, как кому-то пришло в голову назвать городок «Уолл»; впрочем, это уже не так важно, потому что, насколько я могу судить, ни у кого никогда не находилось вразумительного ответа ни на один из этих вопросов.

К сожалению, приплетать морское чудовище оказалось не особо разумной и убедительной идеей (главным образом из-за того, что мы находились посреди материка), так что я стала компенсировать серость Уолла придуманными мною интересными историями про этот маленький городок, достоверность которых нельзя было не проверить. «Ах, Уолл? – говорила я с загадочной, как мне тогда казалось, ухмылкой. – В этом городе изобрели собачий свисток». Или: «В основу фильма „Свободные“ легла история нашего городка. Кевин Бейкон – наш национальный герой». Или: «Удивительно, что вы никогда про него не слышали. Здесь произошла самая кровавая резня каннибалов в истории Америки, хотя мы не особо любим про это говорить. На самом деле мне вообще не стоило об этом упоминать. Давайте больше не будем никогда поднимать эту тему». Я надеялась, что последний вариант придаст моим словам оттенок загадочности, а люди будут очарованы зловещей историей нашего города, однако вместо этого они начинали выражать беспокойство по поводу моего психического здоровья, и в конечном счете мама узнала про мои небылицы и отвела меня в сторонку, чтобы сказать, что никто на них не покупается и что город был, скорее всего, попросту назван в честь кого-то с фамилией Уолл. Я заметила, что, возможно, этого мужчину назвали так потому, что он изобрел стены[6], в ответ на это она снисходительно вздохнула и заметила, что в изобретение стен мужчиной поверить сложно, так как большинство из них даже не удосуживаются закрывать дверь в туалет, когда им пользуются. Она почувствовала мое разочарование из-за того, что нашему городу и похвастаться нечем, и тогда со скрипом согласилась, что, возможно, город был назван так в честь некой метафорической стены, которую поставили, чтобы от чего-то отгородиться. Я предположила, что от прогресса. У моей же мамы была другая догадка – от хлопковых долгоносиков.

Я всегда задумывалась о том, каково было бы прожить детство, отличное от моего. Сравнивать мне особо не с чем, но, опрашивая незнакомцев, я обнаружила, что в их детстве, как правило, было гораздо меньше крови, а еще – что незнакомцам не очень комфортно отвечать на вопросы о собственном детстве. Ребят, ну о чем же еще можно говорить в очереди в винно-водочном? Детские травмы, как мне кажется, – самая подходящая тема для обсуждения, потому что именно из-за них многие в итоге сюда и попали.

Оказалось, однако, что люди куда более охотно рассказывают про свою жизнь, если начать первым, поэтому я всегда ношу с собой список из одиннадцати пунктов про то, что было не так с моим детством.

И еще я обычно откупориваю бутылку текилы, чтобы вместе ее распить, поскольку спиртное помогает мне меньше нервничать, а также потому, что я с Юга, и у нас в Техасе мы угощаем выпивкой незнакомцев, даже когда они стоят в очереди в винно-водочном. У нас в Техасе мы называем это «южным гостеприимством». Владельцы винно-водочных называют это «магазинной кражей». Долбаные северяне.

Теперь мне запрещено показываться в этом винно-водочном.