Даша на Луне - [153]

— Один из них всё же нашел ваш корабль, — сказал я, вытаскивая из сетки за спиной предусмотрительно взятую мной с ящиков у входа камеру

энергия Ци передалась старику, придав ему сил и заставив распрямить плечи. Он с удвоенной энергией заскакал по протоптанной среди огромных стволов дорожке. Идти без скафандра в заполненном воздухом помещении на Луне было очень непривычно — я постоянно подскакивал чуть выше, чем было нужно. Где-то впереди мелькала бледная задница Челси. Я пока не решил, как я буду к ней относиться. У меня уже кружилась голова от обилия наблюдений и выводов. И от избытка кислорода, конечно.

Очень скоро мы подошли к ответвлению тоннеля. Ты не забыла, Даша, до этого мы шли по радиусу. А сейчас сворачивали в пробитый в каменном завале узкий тоннель, ведущий по радиусу к центру замка. Подозреваю, что мусорные горы из каменных обломков, которые мы видели под шлюзовыми камерами, образовали из камня, полученного при прокладывании этого тоннеля.

Как и коридор, тоннель был освещен работающими через одну тусклыми гигантскими лампами. Некоторые участки были совсем темными и безжизненными. Другие потеряли источник освещения совсем недавно и были полны покрытой светящейся плесенью мертвой растительностью.

Старик уверенно вел нас к ведомой ему одному цели. Нам оставалось только следовать за ним. У меня, как и у моих спутников, были тысячи вопросов и так мало ответов.

Тоннель, по которому мы шли, постепенно снижался, следуя за изгибом дна засыпанной обломками чаши. Прикинув в уме изгиб покинутого нами кольцевого коридора, я понял, что мы подходим к центру Замка. И оказался прав — окружающая нас растительность становилась гуще, а пробивающийся через густые листья свет — ярче.

Менялся и оттенок света, становясь более живым. Вскоре сложенные из камней и обломков конструкций стены разошлись и мы вышли в огромный высокий зал. И замерли в восхищении перед открывшейся нам картиной: когда-то давно, до разрушившей купол катастрофы, в центре чаши находился огромный, в сотню метров диаметром колодец. Пережившим катастрофу селенитам относительно повезло — купол, расколовшись, не засыпал колодец совсем — огромный кусок рухнувшей конструкции просто накрыл его.

Он и сейчас был виден — покрытый светящимися синими плитами обломок купола криво лежал, опираясь на окружавшие колодец груды камней. Местами была видна новая кладка, которую возвели, чтобы не допускать утечки воздуха — видимо здесь слой камней был особенно тонок. Свет от покрывавших купол светильников был приближен к земному спектру. После полутемных, освещенных красноватым тусклым светом и наполненных жужжанием коридоров мы словно оказались на средиземноморском курорте. Даже зелень здесь была привычного нам зеленого цвета.

— Бредли перенастроил лампы, — сказал Джейкоб, — в первый год, как мы тут очутились. Если бы он этого не сделал, мы бы, наверное, от тоски умерли.

— Да, — отозвалась она, стоя на покрытом выщерблинами краю обрыва, — как вспомню первый год, так дрожь пробирает. Мы тут ничего не знали.

Сказав это, она прыгнула в провал, спиной вперед, театрально раскинув руки. Мы бросились к краю колодца, и я даже успел увидеть, как глубоко, глубоко внизу её тело без всплеска вошло в воду.

Да, дно колодца было покрыто блестящей в свете ламп зеленоватой, но прозрачной водой. Была видна фигурка плывущей под водой Челси. Открытая вода на Луне, Даша! Разве это не чудо!

Я с удивлением и благоговением рассмотрел покрытые зеленью стенки колодца, по которым вилась сходящая к воде спиральная дорога. В местах, где она была разбита упавшими сверху камнями, были видны следы примитивного ремонта — перекинутые через провалы плетеные мостки.

Глубоко внизу, у самой воды, сквозь зелень были видны темные провалы коридоров.

— Там внизу целый лабиринт пещер, — сказал Джейкоб, проследив мой взгляд, — но я ими особо не интересуюсь. Там темно и через пару сотен метров становится адски холодно, так что они почти полностью забиты льдом. Бредли там что-то ковыряет уже лет тридцать, но я особо в эти дела не лезу и тебе не советую.

— Ух ты, — сказал я, скорее сам себе, чем коллегам. — Вот здорово, обожаю лабиринты и тайны!

От размышлений на краю меня отвлекли голоса друзей, и я поспешил к ним. Неподалеку от провала, была расположена, наверно, самая странная во всем мире ферма. Невысокий, явно декоративный заборчик ограждал несколько соток вскопанной земли, на которой росло множество причудливых, разноцветных объектов.

Умом я, конечно, понимал, что это местные растения. Вот только на растения они походили мало, больше напоминая выставку абстрактных скульптур, которые по какой-то причине зарыли на половину в землю. Самый ближний к нам напоминал идола с острова Пасхи, чья физиономия застыла в гримасе мунковского крика. Следующий за ним овощ напоминал макаронного монстра — переплетение слабо шевелящихся желтых трубок. За ним шли морской анемон, потрескавшееся шоколадное яйцо и безумно сложная композиция из наполненных зеленой жижей сот.