Дарт и агенты Рассадура - [17]

— До башни четыреста метров, — доложил сержант Гамерлен — старший в группе наблюдения. — Вход в неё расположен в десяти метрах над землёй, но Трюфон им не пользуется. Он прибывает сюда на флайере — опускается прямо на верхушку. На флайере же и улетает.

— Совсем недавно Трюфон и его приятели нанесли визит на Карриор, — мрачно заметил Дарт.

— Мы и предположить не могли, что они так опасны, иначе их аппарат не ушёл бы далеко, — оправдываясь, развёл руками сержант.

— Когда Трюфон вылетел с башни?

— Сорок минут назад. А за минуту до этого мы получили сообщение о новой диверсии на космодроме.

— Что показывает прибор слежения? — спросила у сержанта Феннет.

— В настоящее время ничего, — ответил тот. — Его лучи проникают сквозь практически любые препятствия, и если бы на башне кто-то был, то мы бы его засекли. Но прибор ничего не показывает.

— Хорошо, — сказал Дарт. — Я надеюсь, вы проводите меня к ней.

— Постойте, комиссар, — вмешалась Феннет. — Трюфон обитает на самой верхушке, а до неё ещё надо добраться. Как вы собираетесь это сделать? Мне кажется, безопаснее взобраться по наружной стене. У нас есть специальное альпинистское снаряжение…

— Не говоря уж о том, что можно со всеми удобствами подлететь туда на флайере, — перебил её Дарт, скептически улыбнувшись. — Трюфон оставил своё жилище под наблюдением следящих камер, в этом нет никаких сомнений! И наверняка там повсюду ловушки для незваных гостей. Если Трюфон откуда и ждёт их, то только с крыши или с наружной стены, по которой до него легко доберётся кто угодно в наколенниках и перчатках с присосками. И меньше всего он готов к тому, что к нему поднимутся по винтовой лестнице.

— Насчёт лестницы вы совершенно правы, сударь, — согласился с ним Гамерлен. — Мы прощупывали её проникающими лучами и обнаружили на ней провалы и рухнувшие ступени. Многие участки лестницы растрескались до того, что держатся буквально на честном слове. Я бы никому не посоветовал подниматься по ней.

— Поэтому я и выбираю лестницу, — сказал Дарт. — Мне необходимо снаряжение и прибор, распознающий электронные ловушки. Надеюсь, у вас такой имеется?

— Конечно, — ответил сержант. — Мы запаслись всем необходимым для подъёма на башню.

— Тогда не будем терять время.

Сборы были недолгими. Дарт захватил с собой альпинистские перчатки и специальную обувь с наколенниками, а также прикрепил к своему левому запястью портативный прибор, который мог определить местоположение всех работающих электронных и нейтронных устройств в радиусе десяти метров. Прибор, конечно, не давал полной гарантии от ловушек, но, по крайней мере, должен был оказать существенную помощь.

Направляясь с Феннет и Гамерленом к башне, комиссар давал им последние указания. Главное, что он потребовал — это не подниматься на башню без его сигнала.

— Возможно, у Трюфона есть пеленгатор, который может перехватывать наши разговоры в эфире, — говорил он, — поэтому я свяжусь с вами только в самом экстренном случае, когда ваше вмешательство станет необходимым. За меня не беспокойтесь. Вам ведь известно, что со мной ничего не может случиться. Абсолютно ничего.

— Но всё-таки знайте, комиссар, что наши люди в любой момент готовы взять башню штурмом с воздуха и с земли, — отвечала Феннет.

Миновав извилистое ущелье, путники вышли к кромке расчищенного от скал пространства, в центре которого возвышалась башня. Крупные необработанные глыбы, из которых была сложена её наружная стена, были испещрены трещинами от ударов мелких метеоритов. К чёрному зарешёченному отверстию входа когда-то вела лестница, но к настоящему времени от неё осталась лишь груда камней.

Феннет связалась по рации с космодромом и после коротких переговоров сообщила Дарту, что вокруг взорванного "Стремительного" бушует огонь, но пожарной бригаде удалось его локализовать. Через пару часов огонь будет потушен. Трюфон, как и в прошлый раз, снуёт в толпе зевак, глазеющих на пожар.

— Пусть следят за каждым его шагом, — сказал Дарт, хотя это приказание, конечно, было излишним: брельтская полиция считалась одной из лучших во всей галактике и прекрасно знала своё дело. — Можете возвращаться, — прибавил он, обращаясь к своим спутникам. — Дальше я пойду один.

— Мы будем ждать вашего сигнала, — сказала Феннет.

— А до тех пор не предпринимайте никаких действий, — повторил Дарт. — Только наблюдайте.

Феннет с сержантом остановились и молча смотрели, как Дарт идёт к основанию башни, как он подходит к нему, надевает альпинистскую обувь и перчатки. Руками в перчатках он прижался к стене. Тотчас присоски на ладонях, снабжённые сенсорами, впились в каменную поверхность. Точно так же впились в неё и присоски на обуви. Дарт быстро полез вверх. Ему даже не надо было давать присоскам какие-то определённые мысленные приказы: чувствительные сенсоры, чутко реагирующие на сигналы его мозга, то намертво крепили присоски к камням, то отпускали их хватку, позволяя в нужный момент переносить руку или ногу.

При пользовании таким снаряжением требовалась определённая сноровка. Дарт — бывалый альпинист, обладал ею в полной мере. Он в считанные секунды, как какой-нибудь человек-паук, одолел десять метров вертикальной стены и, достигнув входного отверстия, сдвинул решётчатую дверь ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы протиснуться внутрь, после чего вернул её в прежнее положение.