Дарни и небесное королевство - [38]

Дарни повела глазами и спросила:

– Неужели вы и моему папе отказали?

– К сожалению, пришлось, дитя мое, – вздохнул бургомистр. – Ему снова ни свет, ни заря вставать, чтобы очень ответственное дело завершить. Наверное, он на меня очень обиделся. Впрочем, как и остальные. Теперь придется по домам ходить, перед каждым извиняться. А на это неделя уйдет, не меньше.

– Можно по-другому поступить! – предложила Дарни. – Например, устроить на центральной площади общий праздник. С музыкой, танцами и угощением. Там вы сразу перед всеми и извинитесь.

– Мысль, конечно, хорошая, – согласился бургомистр. – Вот только боюсь, что угощение будет скудным. Ведь городок у нас – небольшой, поступления в казну – невеликие. Поэтому мы вынуждены каждую монетку считать.

– Это – не проблема, – вступила в разговор Селена. – Я сейчас же дам поручение своим придворным поварам. Такой пир закатим, что ой-ей-ей!

И она, повернувшись на восток, принялась что-то повелительно нашептывать.

– Надеюсь, ваше величество, вы тоже будете на торжестве присутствовать? – спросил бургомистр.

– Конечно! – отозвалась Селена. – И я, и моя сестра Марта. Она по всем вам очень соскучилась.

Бургомистр округлил глаза и вскинул брови, не поняв, почему королева так сказала.

– Мне понятно ваше удивление, – рассмеялась Селена. – Вы думаете: «Как такое может быть, если она нас никогда не видела?!». Ан, нет! Видела, и не раз! Моя сестра – та, кого горожане привыкли называть «тетушка Марта». Правда, сейчас она выглядит значительно моложе, чем раньше. И скоро вы в этом убедитесь.

Едва она закончила говорить, как вокруг потемнело. Все вздрогнули от неожиданности и взглянули вверх, опасаясь, что их снова накрыла тень колдуна. Однако оказалось, что это тучей взвились летучие мыши. Насытившись, те направились в свою пещеру, торопясь укрыться в ней до восхода солнца. При виде их королева зябко поежилась.

– Как понимаю, вы этих существ не любите, – догадался бургомистр.

– Вы правы, – согласилась Селена. – Лишь только они появляются, у меня по всему телу мурашки бегут. Фу!

– Хм, – покачал головой собеседник, – ну, это кто к чему привык. Вот, например, в Японии и Китае их символом удачи считают.

Наверное, он, как и говорил дядюшка Самуэль, был очень умным человеком.

Когда стая пропала из вида, все стали расходиться.

Бургомистр отправился первым. Он торопился отдать все необходимые распоряжения для организации праздника.

Следом за ним ушли добровольцы. Они поспешили сдать на городской склад казенные фонари, чтобы не опоздать на работу.

Последними площадку возле пожарной каланчи покинули Селена, Питер и Дарни.

По дороге домой девочка, слушая вполуха беспечную болтовню друзей, размышляла над словом «удача». В результате она пришла к выводу, что та всегда сопутствует тем, кто, приложив усилия, искренне хочет ее добиться.

Глава III Нашествие Рухлей

В городке, где жила Дарни, росло очень мало деревьев. Причина этому была простая. Корни с большим трудом пробивались сквозь твердую горную породу. Поэтому они не развивались, как следует, и многие деревья погибали. Зато те, которые укоренялись, выглядели настоящими красавцами. В основном это были клены.

За деревьями трепетно ухаживал специально приглашенный городской садовник. Он аккуратно обрезал подсохшие веточки и тщательно замазывал варом трещинки в стволах, чтобы в них не проникли вредные жучки и не погубили его. А еще тот тщательно поливал их полезными для роста растворами.

На такую заботу деревья отзывались с искренней благодарностью. Они зеленели пышными кронами круглый год. И лишь один раз в пятьдесят лет те сбрасывали листву на зимнее время. А весной вновь выстреливали почками и продолжали радовать горожан в течение следующего полувека.

Особый восторг у жителей деревья вызывали в канун Рождества. Они начинали колыхать своими обледенелыми листьями. Те легонько касались друг друга и издавали мелодичный звон. Он растекался по городку переливами серебряных бубенцов. И все понимали, что приближается праздник.

Опавшие листья горожане собирали в мешки и выносили за пределы города. Но не абы куда, а в четко отведенное место. При наступлении ближайшего безветренного дня их там сжигали. Делал это один из жителей, которого выбирали общим голосованием. Но он сжигал листву не просто так, а в строгом соответствии с указом. Его в незапамятные времена издал первый бургомистр города. Поэтому сжигание листвы было не обычным процессом, а настоящим священнодействием. Почему нужно было следовать тому предписанию, никто не знал. Даже нынешний бургомистр. Когда к нему обращались с подобным вопросом, он пожимал плечами и отвечал: «Наверное, была причина. Надо бы в городском архиве порыться. Может, в старинных документах объяснение и отыщется». Но дни проходили за днями, месяцы – за месяцами, а ответ так и оставался тайной. Ведь у бургомистра было много других дел. Вот у него до архива руки и не доходили.

Та осень, о которой пойдет речь, как раз пришлась на год листопада. Собранием жителей самым достойным для такого ответственного задания был признан старый почтмейстер.

Проснувшись ранним утром, дядюшка Самуэль выглянул в окно. В небе светило солнце, а на улице не было ни ветерка. Решив соответствовать торжественной миссии, почтмейстер до блеска начистил ботинки и тщательно отутюжил брюки. Затем он, облачившись в белоснежную сорочку и новый сюртук, отправился к бургомистру за получением инструкций. Тот развернул свиток пожелтевшего от времени указа и зачитал: