Дар Солнца - [6]

Шрифт
Интервал

— Людмила, это мои друзья Влад и Матвей. Моего мужа ты знаешь. Ребята, это Людмила Сорокина, заведующая отделением патологии репродукции.

— Приятно познакомится, — произнесла доктор и обратила взгляд как раз туда, где находилась главная причина этого визита. — Значит, это она?

— Да, — кивнул я, чуть приподняв корзинку.

— Давайте пройдем в мой кабинет и там всё обсудим?

Какие могли быть возражения? По двое, я и Влад впереди, а Марго с Тимой, видимо, чтобы я не дал дёру, позади, пошли вслед за Людмилой вглубь клиники к лифтам. Я чувствовал себя полным придурком, неся эту корзинку, в которой девчонка именно в этот момент решила дать о себе знать. Она не плакала, нет, она просто издавала тонкие, немного кряхтящие звуки, которые очень хорошо были слышны в тихом холле. Одна дамочка посмотрела на меня с таким недоумением и осуждением, словно я сознательно положил своего ребёнка в это, сэкономив на нормальном сидении с ручкой.

— Она меня уже бесит, — буркнул я Владу, насильно всучив ему девчонку. — Неси сам пока.

— Вообще-то…

— Вообще-то заткнись, потому что я на взводе. Пять минут ничего с тобой не сделают.

Марго и Тима видели, что творится, но пока что молчали. И правильно, сейчас я был таким взбешенным, что не побоялся был устроить новую сцену с девушкой прямо здесь.

В лифте ехали лишь мы пятеро, не считая ребенка. Маргарита завела какой-то легкий разговор с Людмилой об их общих знакомых, Влад то и дело косился на гулящий объект, вовсю копошащийся в корзине, я упорно делал вид, что это всё меня не касается. Спиной я чувствовал тяжелый взгляд Тимы, но его я тоже настойчиво игнорировал. Не мои это проблемы, что он уже готов стать отцом, осталось лишь убедить в этом его своенравную жену, а ребенок почему-то свалился именно на меня, который совершенно диаметрален от него в этом вопросе. Я всегда очень неплохо относился к нему, не зря он считается одним из моих лучших друзей, однако меня раздражало, что он проявлял характер в те моменты, когда это было не мне на пользу.

— Проходите, — пригласила нас врачиха, открыв перед нами двери.

Кабинет у неё был под стать всему зданию — модный, стильный и спроектирован по последним новинкам, но остро чувствовалось, что царствует здесь женщина. Спокойные бежевые тона, приспущенные жалюзи, цветы в горшках, плакат со смеющимся малышом и счастливыми родителями, невысокое кресло с темно-коричневой обивкой — всё это было очень мило и не напрягающе, но по опыту знаю, что мужчина устроил бы всё здесь по-другому.

— Маргарита в вкратце ввела меня в курс дела, — приступила к главному Людмила, когда друзья расселись на диване, а меня почетно усадили в кресло перед ней. — Объявилась какая-то девушка и подбросила вам, Матвей… как вас по отчеству величать?

— Давайте без отчества, просто Матвей, — попросил я.

— Хорошо. Вам подбросили ребёнка, заверив, что он ваш. А вы сомневаетесь.

— Именно, — кивнул я. — Я не помню никакую свою девушку, которая имела бы фамилию Солнечная, Солнцева или ещё какие-то варианты от "Солнца", даже никаких четких ассоциаций нет. Больше это похоже на неудачную попытку меня развести на деньги.

— Всё понятно.

— Я бы не забивал себе голову, — продолжил я, — но Марго настаивает на тесте.

— Тебе не помешает немного ответственности, — согласилась со сказанным девушка. — Эта Солнечная, может, не обманывает и на самом деле родила дочь от тебя.

— Могла бы сама прийти и сказать об этом. Вдруг я бы её вспомнил? — Я повернулся к ней, чтобы видеть лицо. — Нормальные люди так и поступают. А я теперь должен делать этот долбанный тест и платить за это деньги!

— По миру не пойдешь, — отпарировала Марго. — Как потратить две тысячи баксов на совершенно не нужные тебе костюм-тройку просто потому, что его рекламирует Джастин Тимберлейк, так это для тебя мелочи, а как заплатить триста долларов за обычный анализ, который решит твои проблемы самым законным образом, так ты начинаешь жмотиться.

— Мои деньги, хочу их тратить на то, что я хочу, а не ты.

— Обрати внимание, что отцом ребёнку можешь быть ты, а не я.

— Я уже говорил, я могу так же и тебя привлечь к этому анализу.

— Сафировский, угомонись! — вступился за жену Тим.

Людмила с нарастающим удовольствием наблюдала этот бродвейский мюзикл, откинувшись на спинку кресла и скрестив пальцы под подбородком. Не знаю, сколько бы продлился этот акт, но конец всему положила опять-таки моя гипотетическая дочь — наверняка, она интуитивно реагировала на мой голос, когда он повышался на децибел выше положенного. Её крик заглушил нашу перепалку, от чего мы сразу же замолчали, а Влад вскочил и поставил корзину на своё место.

— Старик, хватит с меня. Сам разбирайся с её воплями, — сказал он, отходя подальше.

Людмила потянулась к телефону и нажала на какую-то кнопку.

— Леночка, зайди ко мне, пожалуйста.

Отключив связь, она посмотрела на меня.

— Я поняла, что вы крайне скептически относитесь к идее оказаться отцом этой малышки, и это меня, должна признать огорчает. Дети меняют людей, поверьте, и не такие как вы становились совсем другими, когда в их жизнь появлялся ребёнок. Я люблю испытывать фортуну, поэтому предлагаю пари. Тест сделают в течение получаса, результат будет не точный, но кое-какое представление мы уже будем иметь. Если он окажется отрицательным, вы заплатите полную его стоимость. Согласитесь, это немного за факт того, что вы можете развернуться и уйти, выкинув из головы и малышку, и письмо той женщины.


Рекомендуем почитать
Тельняшка математика

Игорь Дуэль — известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы — выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» — талантливый ученый Юрий Булавин — стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки.


Anticasual. Уволена, блин

Ну вот, одна в большом городе… За что боролись? Страшно, одиноко, но почему-то и весело одновременно. Только в таком состоянии может прийти бредовая мысль об открытии ресторана. Нет ни денег, ни опыта, ни связей, зато много веселых друзей, перекочевавших из прошлой жизни. Так неоднозначно и идем к неожиданно придуманной цели. Да, и еще срочно нужен кто-то рядом — для симметрии, гармонии и простых человеческих радостей. Да не абы кто, а тот самый — единственный и навсегда! Круто бы еще стать известным журналистом, например.


Том 3. Крылья ужаса. Мир и хохот. Рассказы

Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса — который безусловен в прозе Юрия Мамлеева — ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 3-й том Собрания сочинений включены романы «Крылья ужаса», «Мир и хохот», а также циклы рассказов.


Охотники за новостями

…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…


Оттепель не наступит

Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.


Месяц смертника

«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.