Дар слова - [57]

Не пронесло. С августа в контору зачастил некто Андрей Владимирович Блохин, противный очкастый малый с зализанными назад волосами, объяснивший Игорю на пальцах, что завод придется продать. Игорь признал его доводы заслуживающими внимания, но цену Андрей Владимирович назвал не заниженную даже, а издевательскую - раза в три меньше реальной. Тут уж Белозеровы, а в особенности Белозеров-старший, уперлись: получалось, что все эти годы они горбатились на чужого дядю. За три месяца торгов цена неуклонно, еженедельно росла - затем то ли у Андрея Владимировича, то ли у варягов терпение лопнуло, и Белозерова-старшего прямо в подъезде дома отрихтовали бейсбольной битой. Отца с переломами ребер, ключицы, сотрясением мозга отвезли в Склиф; Андрей Владимирович как ни в чем не бывало принес Игорю соболезнования, посетовав, что нормальным людям в этой стране жить становится невмоготу, - при этом не удержался от замечания, что подобные эксцессы подрывают доверие к заводу в целом. Игорь сорвался:

- А уж как ваше реноме подрывают, Андрей Владимирович, я вам даже рассказать не могу... Еще один подобный эксцесс, и ни вам, ни варягам вашим не видать завода ни за какие деньги. Это я вам гарантирую.

- Что вы имеете в виду? - оскорбился Андрюша (да позволено будет именно так, по-простому, именовать нашего старого знакомца).

- Видите ли, Андрей Владимирович... Мы в нашей сфере все друг о друге знаем. Сколько вы купили заводов, кому и почем продали - все известно. У нас как в деревне. Даже такая, извините, щепетильная подробность, что за карточные долги у вас отняли бензоколонку, и та смакуется по канцеляриям. А откуда что берется - ума не приложу. Так вот. Если со мной или моими близкими еще раз что-то случится, завод отойдет банку. Солидному, уважаемому банку, где нас с отцом хорошо знают. Где принято проверять репутацию людей, переступающих его порог. Надеюсь, вы поняли меня правильно?

- А что, - усмехнувшись, сказал Андрюша. - Это мысль. В банках тоже люди работают.

Игорь едва не придушил гадюку очкастую, с трудом сдержался - а зря.

После этого решено было передвигаться по городу только в связке - у Сереги между тем начался гон, осенний виртуальный роман, и он регулярно срывался в центр то за цветами, то за подарками. А взялись за них, между прочим, вполне серьезно: от завода за машиной пару раз увязывались мордовороты на "оппель-асконе", улетавшие моментально, как только "линкольн" останавливался перед постом ГАИ; дело дошло до того, что в собственный подъезд ребята входили крадучись, чувствуя себя со своим газовым пистолетом чуть ли не мальчиками для битья... Терять завод было обидно, стыдно, невмоготу - тем не менее Игорь судорожно искал заводу нормального покупателя, одновременно подхлестывая Андрюшу дозированными утечками информации. В общем, шла большая игра, цена предлагалась уже почти что реальная - а в голове у Сереги, у первого, блин, помощничка по стратегии, цвели цветы и бегали антилопы. Он как будто не понимал, какие на носу перемены. Он токовал. Игоря это равнодушие к общему, самому главному делу оскорбляло до невозможности, и внутри себя, раз так, он тоже развязал спекшиеся узелочки дружбы. Ворочаясь по ночам на тахте, он слышал за стеной Серегин бубнеж и думал: "А ведь это, пожалуй, твоя последняя песня, к этому все идет. И ничего не попишешь... Так что токуй, глухарь. Токуй напоследок. Токуй, счастливчик."

11.

На другой день, наблюдая Серегины сборы, Игорь обиженно читал "Двенадцать стульев" и хмурился.

- Все-таки едешь? - спросил он. - А меня, стало быть, бросаешь на произвол?.. Ну-ну.

- А что? - удивился Серега. - В кои-то веки могу и я разок оторваться... Привыкай быть мужчиной. Картошка в мешке, яйца в холодильнике. Я, ежели задержусь, брякну: три звонка, отбой и по новой. Как всегда.

Игорь, пожав плечами, перебрался в кресло, включил-выключил телевизор и тоже стал собираться.

- Ты чего?

- Поеду-ка я с тобой, пожалуй. Проветрюсь.

- А вот этого не надо, - расстроился Серега. - Я же на свиданку еду, а не в бордель. На первое, между прочим, свидание...

Игорь иронически оглядел взъерошенного напарника.

- Я ведь тоже могу поехать один, притом куда угодно... Да и денег у тебя, как я понимаю, кот наплакал.

- Денег не густо, - согласился Серега. - Но на хрена, извини, ты мне сдался на первом моем свидании - такой умный, красивый и при деньгах?

- Ну, во-первых, один ты можешь не потянуть это дело. Ни физически, ни материально. Во-вторых - не психуй. Послушай сам, что ты несешь: "На хрена ты мне сдался!" - передразнил Игорь. - Вот оно, благородство, - поперло! Ты хоть раз слыхал от меня такие слова? Всю жизнь ездишь за мной прицепом, вечно ноешь, что я самодур, сытый хам - а хоть раз слыхал от меня такие слова?

Серега пробовал возражать, но Игорь дожал его статистикой:

- В первый раз, можно сказать, ветер подул в твои паруса - и что я слышу от своего счастливого друга? Какие его первые слова ко мне? - Спасибо, Игореша, ты мне очень помог... Может, тебя подвезти, Игореша? - Как бы не так! - "На хрена ты мне сдался!"

- Ладно, - Серега от натуги и растерянности покраснел, - извини, я действительно... Даже не знаю.