Дар слов мне был обещан от природы - [26]

Я больше не могу! Пусти меня!

Асмодей

(подходит к Арлекину)

Остановитесь, здесь не так уж мрачно.

Я понимаю — охнуть и вздохнуть

На первый раз, но юной жизни путь

Зачем кончать капризом неудачным.

Смотрите на меня: я третий год

Слежу, как солнце по оконной пыли

То снизу вверх, то сверху вниз бредет.

Пьеро

Но Вас мы не видали, где Вы были?

Асмодей

(Арлекину)

Я не тоскую; жизнь моя полна.

Давлю клопов, укусами язвимый.

Жду ночью утро, днем — ночного сна.

Пьеро

Но все ж, где были Вы, когда пришли мы?

Асмодей

(Арлекину)

Итак, хоть беспечальна жизнь моя,

Но вижу: Вам тоска не даст покоя.

Вам преподать совет осмелюсь я,

Спастись есть средство, и весьма простое.

Лишь кровью напишите на стене:

«Нам рая и бессмертия не надо».

Я постучу, и дверь откроют мне,

И тесная расступится ограда,

И девушку, и университет

Своими Вы увидите глазами.

Колите палец; вот Вам мой стилет…

Пьеро

Но почему Вы не спаслися сами?

Арлекин

Зачем писать нам? Нет на нас вины.

Один допрос, и мы вольны как ветер.

Асмодей

Вы оба гнусной мерзостью полны.

Про вас ведь говорят на факультете:

«Скажи мне, Фарнабаз, ликиец молчаливый,

Зачем ты сердишь нас повадкою кичливой?»

Не скажешь никогда: «товарищи, давай!»,

Как люди говорят, влезаючи в трамвай.

Ругающим тебя не кланяешься низко,

К собраньям и кружкам ты не подходишь близко.

И, наконец, позор и ужас всем векам,

Ты руку целовал у двух замужних дам.

Подвигнемся, друзья, ужели Фарнабазу

Дадим распространять зловредную заразу?

И нам ли потерпеть, друзья, чтоб между нас

Ходил, смотрел, дышал какой-то Фарнабаз?

Я не сомкну очей, тревожимый мечтами

О том, как мы побьем неверного камнями,

И неужели вам совсем не дорога

Благоуханная столица?

В полярной темноте, когда ревет пурга

Вам будет каждый день опальный город сниться.

В полярной темноте, средь вечной тишины

Вы проклянете миг безумного сомненья,

Несовершенные считая преступленья,

Не зная почему и кем осуждены.

Морщинами в ваш лоб вползут воспоминанья.

Полярный снег у вас застрянет в волосах.

Вам будет каждый день страданьем без названья…

Но что молчите вы?

Пьеро

                    На башенных часах

Поет петух.

Асмодей исчезает.

              И скрылся бес бескрылый.

Ну что ж, теперь ты веришь в духов тьмы?

Арлекин

Я верю, что пред нами дверь могилы,

И я не верю, что спасемся мы.

Камеру пронзает луч синего света, и оттуда выходит девица с длинной косой, сзади Пьеро и Арлекина; те оборачиваются.

Девица

Мальчики, пожалейте меня.

Я в целом мире одна.

Суд ушел, надежду гоня.

Я всю жизнь тосковать должна.

Не откроется эта дверь

Для меня и для вас никогда.

Каждый день мы будем теперь

Вспоминать, да считать года.

Арлекин

(растроганный)

Неужель осудили Вас?

Девица

Даже вспомнить еще боюсь.

Но к чему мой страшный рассказ

И моя бездонная грусть.

Ведь даже здесь, в могиле этой,

Мой поцелуй взволнует кровь.

Под этим нежным синим светом

И страсть возникнет и любовь.

(к Арлекину)

Позабудь жестокую муку.

Положи мне руку на грудь.

Я тебе облегчу разлуку,

Я тебе помогу уснуть.

Только прежде, душою своею

Поклянись мне меня любить.

Поклянись мне, милый, скорее,

Чтоб из уст моих радость пить.

Арлекин

О, как грудь твоя холодна!

Девица

(отпихивая его)

Нет, я клятву слышать должна.

Пьеро

(обошел девицу сзади)

Погоди! Зачем не видна

У девицы этой спина?

Срывает с девицы парик и маску; там Асмодей. Вспышка. Все исчезает.

Арлекин

Рот и руки мне обожгла

Эта огненная струя.

И исчезла в тени угла

Ее коса, как змея.

Коса уползает во мрак в углу.

Бес, свободу отняв у нас,

Наши души хочет отнять.

Лучше сдохнуть здесь десять раз,

Чем подобное подписать.

Пьеро

Тяжела и страшно сильна,

Захватившая нас рука.

Наша гибель слишком ясна.

Наша гибель слишком близка.

Арлекин

Но подумай, какой простор

Развернется там пред тобой.

Потолок в тюрьме — голубой,

Вместо стен — силуэты гор.

Пьеро

Как любить такую страну,

Где у всех мы будем в плену?

У широкой синей реки,

У бессонницы и пурги,

И у сушащей кровь тоски,

От которой в глазах круги.

И у проволоки тугой,

И у низких, чахлых берез,

Бездорожий тундры нагой,

И таежных несчетных верст.

Но бояться этой страны

Мы не станем и в смертный час.

Беспощадный гнев сатаны

Несклоненными встретит нас.

Яркий свет из боковой стены, выдвинут стол; за ним Асмодей в форме.

Асмодей

Понятно ль вам, какою силой тайной

Владеет тот, кто вас привлек сюда?

Не думайте, что вы в тюрьме случайно.

Нет, вы сидите крепко, господа.

Не стоит здесь показывать отвагу,

Но жизнь спасти еще надежда есть,

Вы эту мне подпишите бумагу.

Пьеро

Но прежде разрешите нам прочесть.

Асмодей

Нет, ни к чему. Я слова не нарушу

И все скажу, что вы нашли бы там.

Вы мне передаете ваши души,

Я ж, так и быть, дышать позволю вам.

Вас не спасет ни мужество, ни чудо,

Пишите, иль обоих придушу.

Пьеро

Я этого подписывать не буду.

Арлекин

Умру, но ни за что не подпишу!

Асмодей

(читает заклинание)

Сорок сов собралися во тьме.

Меркнет тьма под ударами крыл.

Хеляме! Хеляме! Хеляме!

Черный ветер, исполненный сил,

Пронесись, пронесись по тюрьме

Улетающим совам вослед.

Намоныйа манги хеляме!

Бафомет! Бафомет! Бафомет!

Ветер, он треплет студентов, сшибает их с ног, бьет друг о друга и уходит.

Арлекин

Я изнемог. Я больше не могу.

Пьеро

Нет, хуже там в январскую пургу.

Асмодей

(читает заклинание)

Не свистят, не щебечут птенцы