Дар наслаждения - [14]

Элен никогда в жизни не встречала человека, который бы так говорил о своей работе. Если кто-то из ее круга был увлечен своей профессией, то это означало погоню за славой или деньгами. Торальф же, напротив, ни единым словом не упомянул ни о своих гонорарах, ни об уважении со стороны клиентов. Это было его дело, которое он сам выбрал и которому отдавался без остатка.

— Хватит обо мне. Вы хотели что-то спросить о «Голубом чуде»?

Эта фраза вернула Элен с небес на землю.

— Что, простите?

— Замок. У вас было много вопросов о замке. Или вы побеседуете с теперешним сокольничим? Он может во всех подробностях рассказать о новом сезоне.

Все еще занятая своими мыслями, Элен сказала:

— Да, конечно, вы правы.

— У вас что-то случилось? — Голос Торальфа звучал обеспокоенно.

— Да… я немного растеряна. Один ноль в вашу пользу!

Торальф засмеялся.

— Почему же?

— Знаете, герр Ганзен, мне нечасто приходится общаться с сокольничими. Я слегка волнуюсь. Потеряла нить разговора.

— Да ничего особенного тут нет. Ваша профессия тоже очень интересная. Но вы мало об этом говорите.

— А вы разве спрашивали? — Элен оживилась.

Теперь он засмеялся:

— Да, ловкости вам не занимать. Бьете меня моим же оружием.

— Что вы имеете в виду? — Элен не могла не улыбнуться. У него был такой искренний смех, который ее очень тронул.

— Я в начале нашего разговора спросил у вас то же самое.

Элен очень удивило, что он об этом помнит. Ей было приятно. Но внимательным Торальф показался ей еще при первой встрече.

За годы работы журналистом Элен научилась спокойно и ровно разговаривать с главными редакторами газет и журналов, шеф-редакторами, представителями других СМИ. Это стало частью ее жизни. Каждый играл свою роль как умел. Разговоры сводились к обмену жестами и фразами, и по их окончанию каждый чувствовал себя победителем.

С Торальфом они общались на совершенно другом уровне. Она как будто ходила по лезвию ножа, все время опасаясь, что ее аргументы окажутся неубедительными. То, что ей удалось завязать столь продолжительный разговор с Торальфом, в финале которого он еще и от души смеялся, она восприняла как победу. Ей удалось очаровать мужчину, пустив в ход обаяние. Но было и что-то еще. Много раз во время разговора она ловила себя на мысли, что ей нравится его естественность. А он как будто точно знал, за какие ниточки нужно дергать. Он делал паузы, чтобы она могла прочувствовать каждый момент.

Ей вот уже несколько минут хотелось сказать ему об этом. Но слова застревали в горле, ей не хватало смелости. Она решила не рисковать.

— Вы очень приятный мужчина, герр Ганзен. — Сказав это, она напряглась, ожидая ответа.

Он немного помолчал и сказал:

— Спасибо. Могу ответить только встречным комплиментом. Вы очень симпатичная и интересная женщина.

Элен покраснела. Слава Богу, он не мог этого видеть.

— Я отвлекла вас от работы. Но, если позволите, я еще позвоню.

— Конечно, звоните в любое время. Буду рад. Думаю, такое приятное общение должно вдохновить нас на великие дела.

Элен улыбнулась.

— Какие же?

— Меня — работать с птицами. Вас, как я понимаю, — путешествовать.

Элен ожидала услышать совсем другое. С этим человеком не получался обыкновенный флирт, Элен не могла взять в толк, что он собой представляет.

— Я была очень рада поговорить с вами. Спасибо за звонок.

— Взаимно. Если бы я знал, какая вы интересная собеседница, то уже давно бы вам позвонил.

Элен улыбнулась.

— Удачного вам дня, герр Ганзен.

— Вам также. Счастливо и… до связи. — Последние слова он произнес подчеркнуто медленно.

Положив трубку, Элен почти упала на диван. Она только сейчас заметила, что проговорила с Торальфом больше часа и все это время бродила по квартире с телефонной трубкой.

Элен всегда радовалась, если удавалось пересилить себя и встать пораньше. Честно говоря, такое случалось нечасто: раз десять за год. Но в отпуске она вставала рано почти каждый день. Что может быть прекраснее, чем забраться на смотровую башню дома, который она снимала, и в полной тишине встретить там рассвет? Так она делала довольно часто, и каждый раз это придавало ей сил.

В заключение она совершала утреннюю пробежку вдоль пляжа. В это время там не было ни души, и это давало ощущение бесконечной свободы. Элен чувствовала себя молодой и легкой. Через несколько часов пляж заполнит армия отдыхающих, которые, лежа на полотенцах, будут греться под жарким южным солнцем. Но у Элен еще оставалось время выпить чашечку кофе в любимом баре.

Об этом пляже знали немногие, но Элен предполагала, что среди отдыхающих нашлись журналисты, которые уже раззвонили о нем. Несмотря ни на что, Элен была без памяти влюблена в это место. Просто рай на земле. Первое впечатление не обмануло ее. Когда Элен оказывалась здесь, она отрывалась от дома не только географически, но и мысленно. Там ей всегда не хватало времени, ей часто не давали покоя. Да и что такое дом? Элен пришла к выводу, что это не то место, где живешь, а то, где тебя понимают. Она осознавала, что ей дорог не столько сам этот пляж, сколько чувства, которые он в ней пробуждает.

Задумавшись, Элен сидела за стойкой открытого бара. Ее ступни касались теплого песка, взгляд был прикован к яхтам, что стояли на якоре неподалеку.