Дар Королевы - [2]

Переборов свои сомнения, я осторожно взяла ее в руки, убедившись краем глаза, что Игорь не выдержал и уснул. Я не хотела, чтобы о моей находке кто-то знал. Документы в этой стопке никто не перебирал, просто их принесли мне. Наверное, только теперь я поняла, почему они так спокойно назначили меня профессором факультета. Они — практики, сами не слишком обращали внимание на макулатуру, разве что Анжела любила заниматься письменным творчеством и еще пара человек. Хотя большинство докладных имело вид «он напакостил — примите меры».

В правом верхнем углу стояла непривычная дата. Она вообще состояла из четырех двузначных чисел. Дальше, шел корявый, но вполне разбираемый подчерк. Я открыла тетрадь, из которой вывалился отдельный листочек, написанный позже, чем сам «документ». Сердце замерло, пропуская один удар. Пусть это было и давно, но подчерк я узнала безошибочно. Пробежала по тексту глазами, а потом свернула и спрятала в карман. Вряд ли там надежное укрытие… Взгляд непроизвольно наткнулся на кулон. Легко поддев его ногтем, я открыла. Места мало, но бумажку я туда все-таки перепрятала.

Пусть это тайна останется у меня. Я знала, кто выжил из королевской семьи. Странно, что этого не обнаружил никто другой, но теперь я уже сделать этого не дам. Дневник я спрячу подальше от других, а этот листок тем более. А еще я точно знаю, что можно не бояться разоблачения. Может, меня даже поблагодарят, хотя это вряд ли.

Я отдышалась и посмотрела на тетрадку еще раз. Имени нигде не было, но это мне не мешало. Впрочем, как и то, что текст писали на другом языке. Возможно, Лайори, хотя мои сильно развитые способности определить не давали.

Я перелистывала страницы, буквально проглатывая их содержание на ходу. Инстинктивно я качала головой из стороны в сторону, будто в нежелании поверить, то все случилось именно так.

Деянир — любимчик Селены. Замечательный мальчик, на которого она возлагала большие надежды. Больше, чем на собственного сына. Селена хотела, чтобы он стал как минимум первым министром. И даже иногда тайком мечтала, несмотря на родство, женить его на Миранде и сделать королем, ущемив права законного наследника Ареса.

Он удивился, когда Адела расплакалась после очередной его шуточки, а Тереза с тихим обычно Аресом чуть не перегрызли ему глотку. Тогда Деянир первый раз понял, что сестры и братья не оставят его при дворе после смерти Селены. Думал, шутка, недопонимание, но со временем лишь убеждался. Они завидовали, ревновали и ненавидели. Наверное, тогда эта история и началась.

Мирослав любил Селену больше жизни и возненавидел так же страстно после того, как она отдала свое сердце другому. Он приходил к ней, улыбался, всегда мил и учтив. А ночами создавал сетку повстанцев, через чужие руки.

Селена закатывала истерики, когда Давид уезжал по делам. Она не показывалась никому, просто плакала от безысходности. А на следующий вечер снова и снова призывала белый отряд смерти, который разыскивал бунтовщиков, восстающих против короны. Рейхард закутывался в пелену страха, рождая в себе ненависть к еще молодой королеве.

Арес не желал принимать на себя такую же ношу, как и его мать. Он каждый раз хотел подойти к ней, поговорить обо всем этом, но она каждый раз целовала его в лоб и уходила за советом к более взрослому Деяниру. А ее родной сын слышал ее ночные крики намного лучше.

Адела боялась матери. Не потому, что та была жестокой. Просто из-за того, что она видела ее слез больше, чем все остальные. В детстве Деянир донимал тихую девочку больше всех, в то время, когда писался дневник, Арес даже не подпускал его к ней близко.

Миранда еще не понимала, что происходит, но уже стала центром этого мира: за нее боролись родные брат с сестрами и Деянир с Селеной. Она больше всех походила на мать, как внешностью, так и характером.

Тереза сцепилась с матерью из-за того, что нельзя постоянно вызывать белые отряды, держа Рейхард в коконе страха. Услышав об этом, люди тайно, прячась по углам, стали повторять слова старшей принцессы, все больше укрепляя свой настрой.

А потом мать с дочерью из-за того, что она, как старшая, должна стать королевой. Арес — слишком мягок, Миранда — слишком походила на Селену. По характеру, может, Тереза и стала бы хорошей правительницей. Но никто не мог сказать, приняли бы ее политику в подобной ситуации. А потом Тереза дерзко заявила, что во всем виноват Мирослав. Не во всеуслышание, а только маме. Это было почти перед самой «казнью». Они сцепились на таинственных мечах молнии, силу которых могли использовать только дети королевских кровей, она шла у них из самого сердце. Победителей не было. Тереза не стала больше повторять, Селена старалась забыть о словах дочери. Она слишком верила своему другу детства.

Рейхард. Этот город умирал из-за одной единственной женщины, которая любила двух своих палачей. Не потому, что она была жестока. Просто, влюбилась не в того мужчину. Наверное, если бы она вышла замуж за Мирослава, он смог бы ее защитить. По крайней мере, не было бы тех, кто стоял во главе заговора.

— Что ты там читаешь?

Я захлопнула тетрадку и сунула ее под подушку, раньше, чем Игорь успел заметить, что именно я читала. Благо, макулатуры на моей кровати валялось предостаточно.