Дар из глубины веков - [68]
Изенбек рассказывал новому товарищу, как он странствовал по востоку.
– Ведь я из ханского рода кокандских правителей, – улыбнулся он. – Вот откуда эта любовь к Востоку… Перед Великой войной был художником-корреспондентом Академии наук в туркестанской археологической экспедиции профессора Фетисова. Много насмотрелся! Сотни рисунков привез! Их потом публиковали в разных книгах. Меня, как и вас, тянуло к древностям. Только вас более к русским, а меня к азиатским, – улыбался он. – Кровь – великая штука! Притяжение поколений!
Изенбек говорил и пил. Он всегда и много пил, но Миролюбов стеснялся делать ему замечания. Это могли быть русская водка, шнапс, привезенный из Германии, вино из Франции, коньяк, виски, местные ликеры, пиво. На спиртное он проматывал половину, если не более, денег. Юрию Петровичу хотелось остановить своего нового товарища. Но как можно поучать взрослого человека? К тому же попрекать! Да еще художника! Творческую натуру! Только раздражать и злить. К тому же, стоило Изенбеку заговорить, поневоле забывался его порок…
– Я влюбился в Восток, как однажды в него влюбился Александр Македонский! – говорил Изенбек в своей запущенной, но ярко обставленной мастерской. – Навсегда влюбился! Уверен, Александр Великий в одну из своих жизней жил именно там, где-нибудь в Согдиане, вот и рвался душой на родину!..
– Как интересно и парадоксально вы мыслите, – кивал Миролюбов. – Как ярко, как неординарно смотрите на вещи, – кивал гость мастерской. – Я восхищаюсь вами, честное слово…
– Как вы думаете, мы еще вернемся назад? – вдруг спросил Изенбек.
– В Россию?
– Разумеется.
– Я не знаю, право слово, – пожал плечами Миролюбов.
– Нас обокрали, выставили вон. И кто? Агитаторы, конюхи, батраки…
– Я стараюсь не думать об этом, Федор Артурович. Расстройство головы получить можно от таких-то дум!
Но Изенбек уже злился, и не на шутку.
– Вот мы говорим, пьем, опять говорим! Так много потерять и не дать сердцу разорваться, – яростно затряс он головой. – Не сберегли ведь! Так имею я право после этого жить? – в тот памятный день Изенбек был особенно мрачен. – Иногда думаю: а не пустить ли мне пулю в лоб? Ведь хватило кому-то смелости…
– А я жив тем, что сохранил Россию в сердце, – сказал Миролюбов. – Поля и леса чекисты отобрали. Но только это. Более меня никто обокрасть не сможет. И я все равно богат…
– Завидую вам, – наполняя очередной бокал портвейном, кивнул Изенбек. – Черной завистью завидую, Юрий Петрович!
Именно в тот самый вечер, когда мастерская Изенбека пропиталась папиросным дымом да так, что глаза щипало, и выпито было немало, они заговорили о прошлом Руси. И Миролюбов решил поделиться самым сокровенным. Открыть душу! Прежде он никому об этом не рассказывал в полной мере. Так, оговорками. Мол, интересуюсь прошлым Родины, и все. Боялся, что ему скажут: а кто ты такой, что взялся за подобную тему? Откуда выискался? Но воистину надо пережить великое потрясение, потерять все самое дорогое и выжить, чтобы уже не бояться ничего. И вот он стал рассказывать Изенбеку о своем проекте – о будущей книге, которая должна была перевернуть понимание всей русской истории.
– Знаете, Федор Артурович, я ведь все свободное время от службы посвящаю изучению древностей славянства, – в этот день он пил вместе с Изенбеком, решил позволить себе. – Да только не в России мы, увы! Приходится основываться на собственных записях, своих находках, на лекциях лучших русских умов. Я пытаюсь заглянуть очень далеко: куда дальше времен Кирилла и Мефодия, Владимира Красного Солнышка. Но далеко не все разделяют мою точку зрения о древности русского рода. А зря! Норманнская теория вот уже двести пятьдесят лет душит русскую историю, аки змей алчный и коварный. А я иду против течения. Буду писать «про древнюю русину», «про русину землю», так она звалась в летописях, «про хату русу», «про карпат гору», «про русу степовую», то бишь степную, скифскую, «про князя Кия», «про Киев-град». Желание есть – и превеликое! Вот только отсутствие оригинальных источников препятствует заглянуть в прошлое моего народа.
– А у меня есть такой источник, – наполняя бокалы портвейном, с вызовом усмехнулся Изенбек. Он закурил папиросу, кивнул: – Самый что ни на есть оригинальный источник!
– Откуда?
– Из самого сердца древней Руси, из-под Харькова.
– Покажите, Федор Артурович! – вспыхнул Миролюбов.
И вдруг разом остыл. Мало ли чего не скажет сильно выпивающий человек? Да еще мало интересующийся историей России. Откуда у него что-то истинно ценное?
– Что, не верите? Думаете, приврал полковник Изенбек?
– Почему сразу так? – смутился Миролюбов.
– По глазам вижу, – сколько бы не выпил Федор Изенбек, он всегда оставался проницательным. С таким поди поспорь! – Сейчас сами увидите…
И он поднялся с кресла, заляпанного краской, и полез в шкаф, порылся там и вытащил на свет божий зеленый военный мешок.
– Освободите стол, – приказал он.
Миролюбов не осмелился ослушаться хозяина дома. Изенбек положил мешок в центр стола, распустил бечеву и широко отвернул края мешка.
Перед Миролюбовым лежали горкой дощечки – сантиметров тридцать пять на пятнадцать каждая, толщиной около сантиметра. Они были древними, побуревшими от времени, края их крошились. Дощечки были испещрены таинственным шрифтом, который был похож и на руны, и на черты и резы, где-то на греческий, на готский, но более всего на санскрит, потому что текст проходил под верхней строкой. На полях то и дело возникали головы зверей.
Конец девятнадцатого века. Петербургский сыщик Петр Ильич Васильчиков, в силу обстоятельств поселившийся в провинции, получает приглашение от графа Кураева приехать к нему в усадьбу. Старый граф просит детектива раскрыть одно преступление и проследить за известным всему Поволжью человеком – купцом первой гильдии Дармидонтом Кабаниным. Никто не берется мериться с ним силами – чиновники подкуплены, запуганы простые люди. Крупные вельможи опасаются связываться с воротилой-нуворишем. Петру Ильичу предстоит пуститься в полное опасностей путешествие.
Вторая половина XVI века. Маховик долгой и кровавой Ливонской войны медленно набирает обороты, втягивая в свою орбиту тысячи людских судеб. Не избежал ее и князь Григорий Засекин. Молодой воевода честно воевал и в Дерпте, и под Феллином, участвовал во взятии Полоцка, был лично знаком с князем-диссидентом Андреем Курбским и даже, по версии автора, помог ему скрыться от опричников. Счастливо избежав молота опричнины, Засекин был «брошен» царем на укрепление юго-восточных рубежей Руси – создание Волжской засечной черты, за что и получил прозвище «воеводы Дикого поля». .
«Полет орлицы» является продолжением романа талантливого писателя Дмитрия Агалакова «Принцесса крови», посвященного жизни и подвигам Жанны д’Арк, дочери королевы Франции Изабеллы Баварской и герцога Людовика Орлеанского.Знаменитая победа под Орлеаном и ярчайший триумф французского оружия, заставившего говорить о Жанне Деве всю Европу. Тяжелейший плен, позорный для англичан суд и вынужденная инсценировка казни юной француженки в Руане. Но пятилетнее заключение в далеком савойском замке Монротье, о котором знали немногие, не стало завершением биографии великой воительницы.
Казаки были лучшими воинами всех эпох, в которых им выпадало жить. Наполеон говорил, что с казаками он бы завоевал весь мир. Казаки брали не только военным мастерством, но и звериной силой, выносливостью и ловкостью, а также заложенной в них самой природой стратегией боя. Жизнь на окраинах Московского государства, всегда находившегося в состоянии войны с грозными соседями, учила их побеждать. Они были истинными богами войны! Новый роман Дмитрия Агалакова посвящен четырем легендарным волжским казакам – Ермаку Тимофеевичу, Ивану Кольцо, Матвею Мещеряку и Богдану Барбоше.
Юля Пчелкина с группой студентов-археологов приезжает в пригород Семиярска на раскопки. Тут обнаружили древнее языческое святилище, в котором тысячу лет назад совершались человеческие жертвоприношения. Рядом, в середине затянутого туманом озера, есть остров, на котором всегда жили отшельницы — рыжеволосые ведьмы. В первый же день Юля подслушивает разговор аспирантов и своего профессора. Однажды ночью аспиранты увидели женщину с распущенными волосами — она подходила к их лагерю, но они спугнули ее. Профессор Турчанинов требует, чтобы аспиранты не распространяли дикие слухи среди молодежи.
Новый исторический роман Дмитрия Агалакова посвящен самой известной и блистательной королеве западноевропейского Средневековья — Алиеноре Аквитанской. Вся жизнь этой королевы — одно большое приключение. Благодаря пылкому нраву и двум замужествам она умудрилась дать наследников и французской, и английской короне. Ее сыном был легендарный король Англии Ричард Львиное Сердце, а правнуком — самый почитаемый король Франции, Людовик Святой.Роман охватывает ранний и самый яркий период жизни Алиеноры, когда она была женой короля Франции Людовика Седьмого.
Настоящая книга является переводом воспоминаний знаменитой женщины-воительницы наполеоновской армии Терезы Фигёр, известной также как драгун Сан-Жен, в которых показана драматическая история Франции времен Великой французской революции, Консульства, Империи и Реставрации. Тереза Фигёр участвовала во многих походах, была ранена, не раз попадала в плен. Она была лично знакома с Наполеоном и со многими его соратниками.Воспоминания Терезы Фигёр были опубликованы во Франции в 1842 году. На русском языке они до этого не издавались.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Новый остросюжетный исторический роман Владимира Коломийца посвящен ранней истории терцев – славянского населения Северного Кавказа. Через увлекательный сюжет автор рисует подлинную историю терского казачества, о которой немного известно широкой аудитории. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В романе выдающегося польского писателя Ярослава Ивашкевича «Красные щиты» дана широкая панорама средневековой Европы и Востока эпохи крестовых походов XII века. В повести «Мать Иоанна от Ангелов» писатель обращается к XVII веку, сюжет повести почерпнут из исторических хроник.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
Нежданно-негаданно пришлось сыну новгородского дворянина Истоме Яковлеву податься в бега, дабы спастись от гнева всесильной боярыни Марфы Борецкой, которая погубила всю его семью: родителей, двух меньших братьев и кроху-сестру. Судьба свела беглеца с артелью скоморохов, да не простых. Они оказались лазутчиками великого князя Московского Ивана III Васильевича, у которого с новгородским боярством были нелады. Юный Истома поклялся отмстить за убийство своей семьи боярыне Марфе Борецкой (которую за ее большую власть над Великим Новгородом прозвали Посадницей) и поэтому взялся под маской скомороха выведывать ее планы.
Мальчик-сирота, прозванный Соколом и воспитанный волхвом Чтибором, вырастает в бесстрашного и непобедимого, благодаря своим необычайным способностям, воина. Немало испытаний встретилось на пути Сокола-Рерика. Бесконечные столкновения русов с печенегами и другими воинственными племенами унесли жизни его близких и друзей, но не только горести выпадали на его долю. И, возможно, именно он стал основателем династии Рюриковичей, правившей Русью до конца XVI века: такова версия автора.
Один из легендарных князей, столпов русской государственности, письменности и Русской Правды, объединитель многих племен и народов в единое мощное княжество с названием Великая Русь – Олег Вещий. Роман «Руны Вещего Олега» является продолжением повествования о становлении Руси, начатого в романе «Рюрик. Полёт сокола». Если при сотворении Словенской Новгородчины у Рюрика и Олега основными противниками были скандинавы, то с приходом в Киев на первый план торгово-дипломатических, военных и прочих взаимоотношений выходит Византия.
Середина IX века. Северную Словению раздирают междоусобицы. Престарелый новгородский князь Гостомысл понимает, что для спасения Руси необходимо её объединение. Четыре сына Гостомысла погибли в войнах и от болезней. Остались три дочери. Волхвы и старейшины не хотят видеть наследником престола старшего княжеского внука Вадима, крещённого в латинскую веру, который к тому же водит дружбу с норманнами. Гостомысл видит вещий сон, по которому наследовать власть должен Рарог, внук средней дочери Умилы, вышедшей замуж за ободритского князя Годослава.