Дар демона - [16]

– Тот, про которого спрашиваешь, живет на третьем этаже северной башни. – Мальчик вытянул руку, указывая на самую высокую из четырех каменных махин. – Пятая комната слева, если подниматься по лестнице, ведущей от конюшен. А теперь говори – кто такой ты сам и откуда взялся?

Крепыш смотрел пристально, без тени улыбки, и казался намного старше своего возраста. Ресан поежился и мысленно закатил себе оплеуху – еще не хватало пугаться детей.

– Я Ресан, личный чтец благородного тара Аримира, – пояснил юноша. – Приехал вчера с караваном.

Пауза тянулась долго, Кирумо смотрел так, словно ждал продолжения. В светлых глазах мальчика блестели отсветы солнца… и Ресан с изумлением и чуть ли не страхом поймал себя на мысли, что хочет продолжить рассказ. Хочет открыть этому странному мальчишке, для чего он на самом деле приехал сюда, какое такое дело у него к светловолосому юноше. Похоже, определив крепыша как мускулистое дополнение разговорчивой малышки, Ресан очень ошибся.

Юноша торопливо вскочил на ноги.

– Бегите играйте, а мне пора, – заявил он с фальшивой бодростью и направился к лестнице. Пребывание на свежем воздухе уже не казалось таким заманчивым. Шел, а по спине неприятно бежали мурашки, как случается от пристального недоброжелательного взгляда.

Уже шагнув на первую ступень, Ресан, не выдержав, обернулся. Кирумо стоял в той же позе и все так же смотрел ему вслед.

Лишь поздним вечером, направляясь в покои тара Аримира для вечерних чтений, юноша понял, что смутило его в мальчишке: цвет глаз, желтовато-янтарный, какой редко случается у людей. И еще, огненные отблески в зрачках Кирумо не могли быть отсветом солнца, как сперва подумалось Ресану; не могли, поскольку тот стоял к солнцу спиной.

Глава 11

В темноте камеры, где отсутствие окон скрывало чередование дня и ночи, единственной нитью реальности был тюремщик, приносивший еду. И именно с ней оказалась связана странность, появившаяся после визита Тонгила: Венда перестали кормить обычным малосъедобным варевом, предназначенным для узников. Теперь еда шла если не с господского стола, то уж точно со стола самих стражников. Либо для неких таинственных целей Венд требовался чернокнижнику исключительно откормленным, либо стражники неправильно поняли указание мага.

Сперва Венд даже подумывал отказаться от пищи, но здравый смысл принял сторону голода, заявив, что, физически ослабнув, он никак не приблизится к цели. Главный шанс уничтожить врага Венд упустил, но пока он жив, оставалась надежда захватить мага врасплох.

Обострившийся в заключении слух уловил отголосок речи за массивной дверью. Венд подобрался – для обычного прихода стражника было еще не время. Значит…

Яркий факел слепил, и Венд против воли зажмурился.

– Помнишь меня? – любезно поинтересовался смутно знакомый голос. Не Тонгил.

Венд, сильно щурясь, приоткрыл глаза. Вздрогнул – в лицо ему усмехался друг юности, изменившийся, но все равно безошибочно узнаваемый.

– Мэль? – спросил недоверчиво, но память уже услужливо подсунула слышанный в столице слух, будто Темному магу служит полуэльф. Только называли его иначе – Митрилом.

– Почему ты здесь, Мэль? – спросил Венд, не пытаясь скрыть горечь в голосе. Полукровка приподнял брови, его черные глаза, наследство матери-кочевницы, насмешливо блеснули.

– Господин Тонгил велел подготовить для тебя, дорогой бывший друг, новые покои. Надеюсь, тебе там понравится.

– Мэль! Почему ты служишь ему?

Полуэльф хмыкнул.

– Почему нет? – Обернулся к кому-то, отрывисто приказал: – Отведите его! – И, передав факел одному из тюремщиков, вышел.

Незнакомый стражник споро расстегнул на Венде ошейник, но оставил на руках кандальные браслеты, соединенные толстой цепью. Подтолкнул к двери.

– Пошевеливайся!

Один из стражников назвал место, куда его вели, «гостевыми покоями», другой с усмешкой уточнил, что предназначались эти покои для «самых дорогих гостей». Венд молчал, не позволяя себе реагировать на слова и издевки врагов. И прятал в глубине души недоумение, почему обычные люди согласились служить такому чудовищу, как Тонгил. Разве они не знали, что он творил ради получения нынешней силы? Или предпочли закрыть глаза и заткнуть уши?

«Покои» оказались совсем не такими, как Венд ожидал, – никаких мрачных залов с алхимическими ретортами, наполненными кровью девственниц и ядами. Стены комнаты были покрыты пластинами зеркал, создавая иллюзию бесконечных, уходящих вглубь коридоров, каждый последующий – уменьшенная и затемненная копия предыдущего. Зеркала сбивали с толку, мешая определить, насколько покой велик, понять, как сюда попадает свет.

Никто из стражников не пожелал заходить внутрь. Они просто толкнули узника в спину и захлопнули дверь, оставив его изучать зеркальное убранство и себя в десятках отражений.

Когда Венд обернулся, двери за спиной не оказалось – лишь еще одно, во всю стену, зеркало.

А Тонгил был уже здесь. Еще мгновение назад покои казались пустыми, и вот – маг стоит в нескольких шагах от воина. Венд не уловил момент появления чернокнижника. Вероятно, одно из зеркал скрывало потайную дверь.

Тонгил склонил голову набок, вглядываясь в бывшего друга, а Венд пытался определить, с какого расстояния у него есть шанс достать мага. Многие чародеи так заколдовывали свою плоть, что оружие соскальзывало, не причиняя вреда, и могло только разрезать одежду. Но убивает не только клинок. Достаточно одного движения рук – и хребет мага, как и обычного человека, переломится. По крайней мере, есть шанс…