Дамоклов меч - [8]

Сам Римо хорошо помнил ту войну.

– А вы случайно не?.. – начал Римо.

Актер резко оборвал его:

– Автографов не даю.

– Да мне и ни к чему, – Римо снова пожал плечами. – Я хочу вам помочь, серьезно. Ужасно грустно видеть вас в таком положении. Но... почему вдруг вы оказались на улице? Разве ваши дети не могли позаботиться о вас?

– Что значит – не могли? Они и заботятся. Вон, сзади сидят. – Актер кивнул на две фигуры, привалившиеся друг к другу несколькими ступенями выше. – Оба здесь.

Ну да, вспомнил Римо, ведь у него два сына. И младший – тоже актер. Черт, наглухо вылетела их фамилия. И оба парня в таких же лохмотьях...

– Акция протеста, понял? Против бесчеловечного обращения правительства с бездомными, – прервала его мысли кинозвезда.

– И как же вы протестуете? Одеваясь в лохмотья?

– А ты чего хотел? Лучший способ понять кого-то – пожить так, как он, – осклабившись, актер извлек из бумажного пакета бутылку виски.

– Вы бы лучше пожертвовали в какой-нибудь социальный фонд.

– Это помогло бы лишь сегодняшним бездомным. А как быть с завтрашними? С будущими поколениями лишенных крова? Нет, поправить дело может лишь политическая акция. Чего не хватает сегодняшней Америке – так это стыда!

– Но если все богатые люди будут жертвовать на социальные нужды, наверняка не будет больше бездомных в Америке, – в который раз пожал плечами Римо.

– Значит, если я актер и мой годовой доход выражается семизначной цифрой, я должен направо и налево раздавать свои бабки, да? Я их, знаешь ли, заработал. Так с какой стати мне делиться с теми, кто и не почесался ради этого? Я на съемках “Армагеддона вчера” едва Богу душу не отдал. Ты сам поделился бы с первым встречным деньгами, за которые жизнью рисковал, а?

– Если бы это кому-то помогло – да, – кивнул Римо.

– Все равно это не решение проблемы.

– А фильмы ваши – барахло! – И Римо отвернулся.

Соседкой актера оказалась полная женщина в рваном розовом свитере, натянутом на хлопчатобумажное платье.

Римо присел около нее.

– А что думаете вы, мэм? Сможет эта... мм... процессия на ступенях Капитолия помочь вам обрести потерянное жилище?

– Никакое оно не потерянное! – огрызнулась женщина. – Скажу больше – вам бы такое. К вашему сведению, я – президент Вспомогательной женской лиги при Совете американских церквей. И я слышала, какие мерзости вы говорили нашему доблестному борцу за права обездоленных. Вам следовало бы знать, молодой человек, что дармовые деньги никогда не решат никаких проблем. Вынудить правительство принимать больше социальных программ – вот единственный путь покончить с общенациональным бедствием.

– Разумеется. – Римо поспешил удалиться.

Следующим его собеседником оказался пыльного вида молодой человек. Римо принял его за мусорщика. Он оказался аспирантом Гарварда, работавшим над диссертацией о бездомных, под которую получил двухмиллионный грант. Попались Римо также два репортера столичных газет, которые у него на глазах тут же передрались из-за того, кому принадлежат исключительные права на завтрашнюю публикацию.

– Хоть один настоящий бездомный тут есть?! – возопил Римо с верхней ступени лестницы, оглядывая людской муравейник.

Руку поднял гарвардский аспирант.

– Родители на прошлой неделе выгнали меня из их дома в Майами. Есть!

– Вот и сиди тут. – Один из сыновей актера поднялся и принялся резво спускаться вниз по ступеням. – Я со всяким дерьмом не общаюсь. Пока, я пошел.

– Я с тобой, – поднялся вслед за ним его братец.

– Сесть, ублюдки! – взревел их папаша. – Где ваша общественная совесть, подлецы?

– У тебя в заднице, – хором ответили детки.

– Там же, где и твоя, – снизошел до разъяснений старший сынок. – Тебе до всего этого дерьма примерно столько же дела – только ты хочешь сделать рекламу для очередной твоей говенной картины, папочка. Про семью бездомных – с нами, разумеется, в главных ролях. Мой совет – пошли это к черту. Потому как мой счет теперь раза в два побольше. В связи с чем, родитель, я начинаю собственный проект.

– Ах ты, неблагодарный урод! – загремел отец, вскакивая.

На ступенях завязалась драка, и Римо, неприязненно поморщившись, проследовал далее. На сей раз он не стал скрываться от полицейских, и один из них окликнул его.

– Эй, мистер, вы тоже участник демонстрации?

– Ну нет, – Римо покачал головой.

– Тогда мне придется попросить вас уйти отсюда. Право на участие – только по персональным приглашениям, сэр.

– Как это я сразу не догадался, – хмыкнул Римо. Подумав, он остановился. – Слушайте, а настоящих бездомных вы здесь когда-нибудь видели?

Полицейский скептически взглянул на Римо.

– В Вашингтоне? Где работает правительство? Да вы что, сбрендили, мистер?

– Похоже, не я один, – пробурчал себе под нос Римо, кинув последний взгляд на ступени, где орава псевдоотщепенцев готовилась к последнему и решительному протесту.

* * *

Чиун, Мастер Дома Синанджу, ждал Римо в номере гостиницы в Джорджтауне, который они сняли на двоих несколько дней назад.

– И скольким же бездомным мы помогли сегодня? – ядовито поинтересовался он, когда Римо появился в дверях.

– Об этом, – мрачно ответил Римо, – я не желаю разговаривать.