Дамка хочет говорить - [18]

Шрифт
Интервал

Съел курицу, старый дурень? Без лапы будешь, несчастный бродяга. Не трясись, скажи повезло, а то птичницы намяли бы бока.

Тетя Аня с Андрюшей освободили псу лапу. Он поднял ее и стал осторожно облизывать. Бобик не сводил с Шарика глаз.

— Ну что с тобой делать? Придется пожалеть? — сказала тетя Аня. — Босой, как думаешь, возьмем блудного сына домой?

Но Босой лег, положив голову на лапу, думает.

До чего ж я хочу, чтобы Шарика взяли.

— Лучше о своем Бобке беспокойся, — проворчал Босой.

Шарик вдруг, потихоньку хромая, пошел прочь. Бобик с ним.

— Бобик! — окликнула я.

Но он не отозвался. Не хочет бросать друга.


Любушка вышла с большой коробкой. Знаю: там тряпочки и куклы. Куклы похожи на тебя, моя хозяюшка, только маленькие: такие же у них светлые волосы, коротенькие цветастые платьица, бантики.

— Дамка, идем играть!

Люблю, когда ты утром выходишь на крылечко и мы начинаем играть. Но сейчас мне не до кукол: Бобика надо искать.

— Садись рядом. Сделаем сначала зарядку. — И ты поднимаешь, опускаешь куклам руки: делай раз, делай два… Видно, ленятся делать зарядку без музыки. Я тоже, как услышу музыку, сразу начинаю весело прыгать.

Куклы молчат, они умеют только слушать.

— Дима привезет говорящую куклу, такая только у Нины есть.

Говорящая? Значит, ее понимают? Не так, как меня? Любушка уложила кукол спать.

— А теперь сядем на мотоцикл и поедем в поле смотреть, можно ли пахать. Садись рядом со мной.

До гуляния ли мне? Где мой Бобик? Пойдем поищем. Я с тобой всегда хожу Андрюшу искать.

— Совсем не слушаешься, визжишь и визжишь. Уходи.

Я поплелась со двора: спрошу у собак.

— Видела, ответила Розка. — Чтоб ему с Шариком сдохнуть.

Дразнили меня, и хозяин их прогнал… Пропащий твой Бобик.

— Это мы еще посмотрим.

— Кажется, в соседнюю деревню убежали, — сообщила Найда.

Ох, далеко туда, а я устала. С Босым посоветуюсь, как быть.

Он меня успокоил:

— Беги домой и жди. Я поищу.

Чужой гусенок стоял на дороге и, покачиваясь, крутил растерянно головой. Вдруг, обрадованно пискнув, подбежал ко мне. Чтоб не напугать его, я отскочила: «Иди домой, дурень, мать, наверное, обыскалась. У нас свои гусята». Но он сноса заковылял ко мне, обиженно попискивая. «Ах, ты потерял мать! Ну что с тобой делать?» Гуси обычно сторонятся нас и злобно шипят, а этот обрадовался, бесстрашно подковылял ко мне. Отстал от своих, и ему надоело одному, скучно. Еще не догадывался, что собаки бывают разные, думал, что все добрые. Не знал, что и у людей дети тоже бывают разные — и добрые и злые, а иногда раз добрые, а другой раз — злые, как Виталька. Что же делать? Любушка! Гавкнула, подзывая ее, но она убаюкивала своих кукол. Я залаяла во всю мочь. Любушка подбежала к ограде.

— Ты чего? — Но тут же увидела гусенка и скорей вышла за калитку. Я спряталась за Любушку, пусть гусенок идет к ней. Она может взять его на руки… Гусенок тоже не забоялся, бросился к девочке.

— К нам нельзя, у нас гусята появились, тебя заклюют гусыни, иди к своим. — И Любушка отошла, а он побежал за ней, помахивая крылышками. Любушка захлопнула калитку, но гусенок свободно проскочил между штакетинами.

Любушка присела, и гусенок полез ей на руки, попискивая, мол, возьми меня, не бросай, куда же я пойду?

— Ну что мне с тобой делать?

Не только я, даже Любушка не знала, что делать с ним.

— Мама! Гусенок потерялся, а чей, не знаю.

— Кажется, у Никитиных такие. Не души, слабее прижимай.

— Да что ты, мама, — маленькая, что ли я — не понимаю!

Любушка несла гусенка, а я шла рядом и, как тетя Катя, повторяла: «Смотри, не удуши».

— Видишь, Дамка, какой смирненький, — объясняла мне Любушка, — вырастет, разве дастся на руки. Весь исшипится, клевать почем зря будет. Гуси, ох, гордые.

Дом у Никитишны был на замке.

— Может, во дворе оставим? — сказала Любушка.

— Оставь, — согласилась я.

Любушка пустила гусенка, но он снова бросился за нами.

Здесь не живет, со своего двора не побежал бы, — поняла я.

— Да он не Никитичны, раз уходит. Сейчас посмотрю метку. — Она поглядела на его перепонки. — Прямоугольничек вырезан. Ладно, будем ходить по дворам и спрашивать.

Я согласилась и подумала: Виталька обратил бы внимание на гусенка? И он пропал бы. До ночи побродил бы, и какая-нибудь бродячая собака, вроде Шарика, слопала бы его, или под машину попал бы.

Мы ходили по дворам, показывали гусенка, и все нам отвечали: «Нет, не наш». А одна сказала: «Кажется, тети Ани». И верно! Ох, как радостно загоготала гусыня, когда мы отпустили ее детеныша. И сразу зашипела на нас, мол, уходите. Вот неблагодарная!

Любушка, идем Бобку искать!

— Дамка, пошли скорей доааой, а то мне уроки надо делать. Скоро каникулы, вот тогда уж мы с тобой побегаем, поиграем.

Из нашего двора донесся скулеж Бобика, и я помчалась. Дома, дома сын! Хозяйка надевала ему ошейник. Рядом сидел Босой.

— Покрепче, мама, затяни, — подбежав следом за мной, сказала Любушка и погладила Бобика. — Больше никуда не отпустим, слышишь? Думаешь, я тебя не жалела? Я нарочно делала ошейник слабеньким, чтоб ты не все время был на цепи, а гулял по двору. А тебе нисколечко доверять нельзя. Теперь навсегда привязали.

— Ничего, не унывай, — вильнул хвостом Босой.


Еще от автора Александр Сергеевич Панов
Жизнь только начинается

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Четвероногий друг. В помощь юному собаководу

Советы начинающему любителю собаководу, как содержать и воспитывать щенка. Ты очень хочешь иметь собаку. Вот уже и родители согласны на это. Но, прежде чем привести щенка в дом, подумай еще раз, спроси себя, не временное, не случайное ли это увлечение. Чтобы вырастить здоровую и послушную собаку, понадобится очень много времени и сил. Это кропотливый труд. Готов ли ты к нему? Приобретая щенка, ты возлагаешь на себя большую ответственность, ведь щенок не игрушка, которую, когда надоест, можно бросить.


Девять жизней одного кота

Верите ли вы в реинкарнацию?Мне бы хотелось верить. Только так можно найти объяснение людской глупости, красоте, наивности, мудрости… И обязательно, обязательно, чтобы душа эволюционировала. Тогда можно дышать, говорить, думать — жить, не замирая от ужаса и отчаяния, что не успеешь, не сможешь, не получится. Тогда способен принять и понять старость, болезни, предательство, одиночество. Говорят, двенадцатая жизнь — жизнь светлого колдуна, тринадцатая — темного. Говорят… но лучше я вам расскажу сказку.Очень светлую, очень красивую и очень грустную сказку про черного кота…Его Величество Нигде — http://lucyforrer.livejournal.com/7747.html#cutid1.


Год собаки. Двенадцать месяцев, четыре собаки и я

Трогательная история взаимоотношений автора, американского журналиста и писателя, со своими собаками — двумя лабрадорами и двумя бордер-колли. Каждого, кто любит и держит домашних животных, привлечет живой и непосредственный рассказ о воспитании собак и тонкое понимание автором психологии своих питомцев.


Думает ли собака?

Книга кандидата биологических наук, доктора ветеринарных наук, профессора Окунцова Людвига Пахомовича о моральной ответственности человека перед четвероногими друзьями, собаками, которых приручили, воспитываем, подчас любим, но не всегда относимся одинаково.В книге рассказывается о собаках-изгоях, ненормальном воспитании питомца, чувстве «собачьего достоинства», об этологии и психике, возможностях и путях общения собак друг с другом, а также с человеком, о способности воспринимать и помнить обиходные слова, о воспитании и дрессировке, отношениях между дрессировщиком и собакой.


Хочу собаку. Советы начинающему собаководу-любителю (Сборник)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Письма к дядюшке Клодомиру

Переиздание классического труда известного французского кинолога.Текст печатается по изданию: Роберт Домманже. «Дрессировка Фрама и письма к дядюшке Клодомиру» / Пер. с 5-го франц. изд-я. — Изд. 3-е. — Харьков, Киев Всеукраинский союз охотников и рыболовов, 1930.