Дама в красном - [19]

– Да. О да! О…

Она кричала, когда он входил в нее. Он мгновенно почувствовал ее содрогания, и она снова кричала, изумляя себя, изумляя его, и он знал, что это только начало. Когда Тревис наконец смог отстраниться, он взял в ладони ее лицо и поцеловал ее. Потом он поднял ее на руки. Она уцепилась за его шею, не отрывая раскрытого рта от его шеи. По широкой лестнице он понес ее наверх, в комнату с полуспущенными тяжелыми драпировками. В искусственном полумраке весеннего утра Тревис опустил Алекс на высокую, с пологом, кровать, которая пахла так же, как и она, – солнцем и цветами. Он скинул одежду и лег к ней.

На этот раз он хотел действовать медленно, нежно ласкать ее, узнать, какие из его прикосновений могут доставить ей наслаждение. Ему хотелось, чтобы ее синие глаза потемнели, хотелось видеть, как она дрожит от удовольствия. Но при виде ее, лежащей перед ним в лохмотьях того, что недавно было ее ночной рубашкой, как в чашечке раскрывшегося цветка, он моментально потерял разум.

– Скажи мне, – потребовал он, приподнимая ее за запястья, – скажи мне, чего ты хочешь, Принцесса. Мне надо слышать это.

Он увидел движения ее горла, словно она с трудом пыталась что-то проглотить, и понял, что даже теперь, после всего произошедшего, она не может сделать этой простой уступки.

Он склонил голову, забирая розовый кончик ее груди в рот. Она издала тихий стон, изогнулась под ним, но он был неумолим.

– Скажи, Алекс.

Ее ресницы защекотали его щеку.

– Не могу, – прошептала она, – Тревис, пожалуйста…

Его свободная рука прошлась по ее телу.

– Скажи, – повторил он, касаясь ее.

– Тебя, – прорыдала она, – тебя, Тревис. Я хочу… – высокий, пронзительный звук сорвался с ее губ, когда он вошел в нее. – Да. Да. О да!..

Он снова сказал себе, что хочет видеть ее. И увидел, увидел, как ее глаза стали черными и бездонными, как ее тело выгнулось, пытаясь слиться с ним. Она подняла руку и коснулась его лица. Женственный и странно нежный жест на фоне владевшего ими неистовства.

– Тревис, – прошептала она, – Тревис…

Ее голос прервался, и он растворился в нем. В ощущениях. В желании. В Александре.

Алекс медленно просыпалась. Вначале, открыв глаза, она подумала, что все еще спит. Тяжелое теплое тело прижалось к ней. Мощная рука удерживает ее рядом. Плечо у нее под щекой… А когда Тревис заворочался и что-то пробормотал во сне, ее захлестнула волна ужаса. Что она наделала? «Спала с незнакомцем, Алекс, – произнес холодный голос внутри. – Вот что ты наделала». Она задержала дыхание, боясь, что малейший звук, слабое движение могут его разбудить. Осторожно, медленно она встала с постели. Ее ночная рубашка – то, что от нее осталось, – валялась на ковре. Она вспыхнула, вспомнив, как он разорвал ее пополам. Как он брал ее, прислонив к стене. И как она позволяла ему брать ее, позволяла нести ее наверх и снова брать ее… «Позволяла, Алекс?» – издевательски поинтересовался внутренний голос.

Картинки замелькали у нее перед глазами. Она увидела себя, обвивающую руками шею Тревиса, целующую его, тянущуюся к нему, умоляющую взять ее…

Она задрожала. Стараясь сдержать рыдания, она влетела в ванную и захлопнула за собой дверь. Трепеща, склонилась над раковиной, намертво обхватив пальцами белый край.

Правда в том, что Тревис лишь взял то, что ей не терпелось ему отдать. Она хотела, чтобы он занимался с ней любовью, делал все то, что он делал. Ей хотелось знать, что должна чувствовать женщина, отдаваясь такому, как он… Медленно, очень медленно Алекс подняла голову и посмотрела в зеркало над раковиной. Открывшееся зрелище изумило ее. Эта женщина, глядящая на нее, была распутницей.

Это старомодное слово подходило как нельзя лучше. Грива золотых волос, рассыпавшихся по голым плечам. Глаза, обведенные тенями. Синяки на горле и груди. Рот – алый и… припухший? Алекс прикоснулась к губам. Припухшие, да. И горящие от поцелуев Тревиса. Ее затрясло. Грудь заныла. Ее бросило в жар.

Она судорожно сглотнула. Случилось то, чего она хотела. Что это доказывает – что она может возбудить мужчину и испытать оргазм? Что она может – краска залила ее лицо – заниматься этим с незнакомцем? С наглым, невыносимым, опасным незнакомцем…

– Принцесса?

Она вздрогнула. Ручка на двери повернулась. Она глядела на нее, как смотрят на гремучую змею, медленно выползающую из расщелины скалы.

– Да? – Ее голос прозвучал холодно и отстраненно. Он не соответствовал лицу незнакомки в зеркале, но Тревису об этом знать не следует. – Я… я собираюсь принять душ. Через дверь отсюда есть еще одна ванная, если вам хочется…

Дверь распахнулась.

– Принимать душ в одиночку может оказаться опасным, Алекс.

Он улыбнулся ей прямо в лицо, оглядывая ее медленно и жадно. Карл никогда не смотрел на нее так. Его глаза никогда не были темны от желания; томление никогда не переполняло ее от одного взгляда на его лицо.

– Не надо, – прошептала она, кровь прилила к голове.

– Не надо? Смотреть на тебя? – его глаза встретились с ее. – Я хочу глядеть на тебя, Принцесса. Ты самая прекрасная женщина на свете!

– Нет, – она прикрыла руками грудь. – Тревис. Я… я…

Смущена. Она была смущена. Осознание ее смущения удивило его, но он знал, что не ошибся. Он давно не встречал женщину, которая делала бы что-либо иное, чем прихорашивалась, под восхищенным мужским взглядом, но сейчас он видел смущение. Алекс покраснела, уставившись в пол.