– Можно, чего ж нельзя-то? Сергей Сергеич, вас!
– Я слушаю, – раздался в трубке голос отца. Он совсем не изменился.
У Тимура пересохло в горле.
– Алло, папа?
– Тимур? Ты? – голос отца вдруг охрип. – Тимка, ты?
– Да, папа, я.
– Ну наконец-то! Поумнел к сорока четырем? А я уж думал, только к сорока пяти… – засмеялся отец. – Ну, где ты, блудный и, видимо, блудливый сын? Где тебя носит? Приезжай! Хочу тебя видеть, скотина ты этакая…
У Тимура комок застрял в горле. Сладостное облегчение снизошло на него.
– Папа, как ты? Да, я приеду, прямо завтра… Если, конечно, достану билет…
– А ты где сейчас?
– В Париже, но я… я хочу в Москву! И на дачу!
– Немедленно заказывай билет! И сразу сообщи, когда прилетаешь, я встречу тебя!
– Зачем? Не стоит, я возьму такси и приеду на дачу!
– Нет, я тебя встречу. Скажи, а у меня… есть внуки?
– Чего нет, того нет, и снохи тоже нет.
– Ладно, поговорим об этом. Знаешь, у меня теперь есть камин. Ну все, заказывай билет! Жду тебя, сын!
Господи, все оказалось так просто! Камень с души. И голос отца звучит по-прежнему молодо…
– Леша, почему нам надо возвращаться? Рождество ведь!
– Но я же говорил – двадцать восьмого у мамы день рождения, я не могу не приехать. И потом – мы здесь уже неделю.
– Ну давай останемся на Новый год! Новый год в Париже – это круто! Ну Лешенька, ну пожалуйста… Павел ведь нас не гонит. Поменяем билеты и… А маме позвонишь. Она у тебя хорошая, поймет.
– Об этом не может быть и речи! Впрочем, если ты настаиваешь, оставайся.
– Одна? Без тебя?
– Ну да. Я, кажется, предупреждал… и билеты заказывал при тебе.
– Но я же не думала… что все так… так клево… так круто…
– Я же сказал, оставайся! Денег я тебе оставлю, – очень сухо произнес Алексей.
– Лешенька, ты золото! А ты не обидишься?
– Тебя это беспокоит?
– Ну, Лешка, не придирайся… Я первый раз в Париже… И Паша предлагает остаться…
– Хорошо. Оставайся! А я завтра лечу!
– Но мне же надо будет поменять билет.
– Меняй, в чем проблема? Скину на твой телефон все данные. Вперед!
– Ну вот, ты обиделся… неужели так сложно понять?
– Да все я понял!
– Ты, значит, маменькин сынок?
– Выходит так!
Как ни странно, билет нашелся. Кто-то отказался лететь! Неужели завтра я увижу отца? Все дурацкие обиды, недоразумения канули в Лету. Осталась только благодарность отцу за ту радость, которую он, похоже, испытал от моего звонка и даже, пожалуй, нежность… Надо купить отцу какой-то хороший подарок. Но что это может быть? Покупать какие-то вещи… Я даже не знаю, как он сейчас выглядит… Однако я помню, как он любит хороший сыр! Решено! И Тимур отправился в соответствующий магазин и купил несколько разных сортов сыра, попросив продавщицу упаковать их так, чтобы в самолете не распугать пассажиров запахом. В результате получилась внушительная коробка, впрочем, вполне элегантного вида.
Ночь перед отлетом Тимур почти не спал, волновался.
В дьюти-фри он купил отцу еще флакон нового модного одеколона. Кроме того, в чемодане, тщательно упакованная, лежала бутылка коллекционного коньяка.
Уже перед самой посадкой в самолет Тимур вдруг заметил того паренька, который так сиял рядом со своей девушкой и которому звонила русская мама. Но сейчас парень был хмур, а девушки не было видно. Поссорились? Впрочем, может быть, девушка была парижанкой, хоть и российского разлива?
Но в самолете они оказались соседями. Значит, девчонка должна была лететь на моем месте? Мне повезло, что она отказалась, а вот парнишке…
– Ой, извините, – на хорошем английском обратился к нему паренек, – я не мог видеть вас вчера в кафе на площади Согласия?
– Совершенно верно, молодой человек, – по-русски ответил Тимур. – Я вас тоже приметил, и если я прав, я занимаю место, предназначавшееся вашей очаровательной спутнице?
– Точно!
– Значит, мне повезло.
– Знаете, мне, видимо, тоже, – грустно улыбнулся парень.
Ему понравился этот мужик с красивым и умным лицом, который, к тому же, кажется, все про него понял.
– Как вас зовут, юноша?
– Алексей, можно Леша.
– А я Тимур.
– А по батюшке? – уточнил Алексей.
– Можно просто Тимур. Я давно живу на Западе и отвык от отчества.
– Ну, если на Западе… А то моя мама всегда внушает мне, что в России к старшим надо обращаться по имени-отчеству.
– Ну, в принципе, это правильно. Тогда я Тимур Сергеевич.
– Очень приятно.
– Простите мое любопытство, Леша, почему ваша девушка не летит с вами? Она парижанка?
– Нет, москвичка, но ей так понравилось в Париже… А я не мог остаться, у моей мамы послезавтра день рождения.
– И она назвала вас маменькиным сынком?
– Откуда вы знаете?
– А со мной была приблизительно такая же история, – рассмеялся Тимур. – И должен вам сказать, я потом никогда об этом не жалел.
– Думаю, и я не стану жалеть.
– Знаете, я когда увидел вас там, в кафе, подумал: какая прелестная пара, как они счастливы, и дай Бог этому парню, чтобы его девушка не оказалась такой же дешевкой, как моя первая любовь.
– Вы сказали дешевкой? Надо же, очень точное определение, просто в моем лексиконе как-то не было этого слова. Супер! Именно дешевка! Это точно… Дешевка…
– Вы студент? – решил сменить тему Тимур. Ему очень нравился Алексей.
