Дальнобойщики - [7]

— Зачем? — удивился Егор, не понимая, куда клонит брат. Евгений в нерешительности замялся. Было видно, что он собирается с силами, чтобы сообщить что-то важное, и сделать ему это не так-то просто.

— Не тяни резину.

— Понимаешь, есть вещи, говорить которые очень тяжело. Даже мне, — он серьезно посмотрел на замершего в ожидании брата. — Но лучше тебе узнать это от меня, чем от других.

— Ты о чем это? — никак не мог взять в толк Егор. — Говори!

— Я видел Катю с одним парнем. — наконец собравшись с духом, сообщил Евгений.

Егор непонимающе пожал плечами.

— Ну и что? У нее много друзей.

— Друзья не обнимаются и не целуются.

Это был неожиданный удар. Внутри что-то оборвалось. Егор почувствовал, как почва уходит из-под ног. Затем он вдруг ощутил безразличие ко всему. Разумом он понимал, что случилась очень неприятная вещь, что она касается его и только его, что будущее и светлые мечты о семейном счастье разлетелись, как зеркало под ударом камня, но никаких эмоций почему-то не испытывал. Была лишь одна пустота.

Он устал.

Внешнее безразличие поначалу удивило и озадачило Евгения. Однако, немного помолчав, он решил, что, может, это и к лучшему. Дома брат все спокойно обдумает и примет правильное решение.

Глава 2

Двумя глотками осушив стакан водки, Егор подцепил вилкой дольку лимона и отправил ее в рот. «Все, хватит, — решил он, с тоской посмотрев на опустевший графин. — Напиваться не буду. Голова нужна ясная. А то утворю еще что, потом жалеть придется.»

По телу прокатилась приятная волна тепла. Он почувствовал, как расслабляются его мышцы. Напряжение, в котором он находился целый день, начало спадать. «Пшеничная» сделала свое дело, ему стало намного легче. Не зря утверждают врачи, что алкоголь в умеренных дозах — лекарство. Конечно, доза — понятие растяжимое. Для одних достаточно и пятидесяти граммов, для других — пол-литровая бутылка является лишь легким аперитивом. Но Егор знал свои возможности и никогда их не переоценивал. Спиртное же рассматривал только как средство для того, чтобы расслабиться или забыться. Сейчас он расслаблялся, снимал стресс.

Достав из пачки сигарету, Егор прикурил от спички и выпустил изо рта густое облако дыма. Сидевшие за соседним столиком мужчина в годах и женщина недовольно покосились на него, но этим и ограничились. Угрюмая бандитская физиономия незнакомца внушала невольное опасение и страх. Мужчина, здраво оценивший спортивную фигуру Егора, видимо, решил, что лучше не связываться. Тем более что в баре курить не запрещалось.

Время тянулось медленно. Часы, висевшие над стойкой, показывали без четверти девять. Прошло только два часа с того момента, как он пришел сюда.

«Подожду еще полчаса, затем поеду, — решил Егор. — Если она в самом деле шашни крутит за моей спиной — убью! Сука! Дрянь!.. Как она могла?! — неожиданный прилив ярости затопил его сознание. — Как она могла так поступить со мной? Почему?» Дать ответы на эти вопросы он не мог. Попросту не находилось разумного объяснения. Ладно бы разлюбила, ушла к другому. Это, конечно, обидно, но, как говорится, дело житейское. Так нет же, за его спиной, исподтишка, как змея.

— Дрянь. — сквозь зубы процедил Егор.

Было нестерпимо обидно, он любил ее. Любил и доверял. Хотел жениться, строил вместе с ней планы на будущее, мечтал.

Переполненный обидой Егор покинул бар и отправился домой, на квартиру, которую они вместе с Катей снимали и где провели немало счастливых ночей. Теперь это место вызывало лишь отвращение. Кто лежал в его постели, пользовался его вещами? Сегодня он узнает ответ.

Было уже десять вечера, когда он поднялся по лестнице и подошел к двери.

Достав ключ, Егор осторожно, стараясь не производить лишнего шума, открыл дверь и вошел. В прихожей и коридоре было темно, это его не обеспокоило. Он прекрасно помнил, где что находится и мог найти любую вещь с закрытыми глазами. Ведь это же была его квартира!

Пахло сигаретным дымом. «А мне в квартире курить не позволяла», — с обидой подумал Егор.

Он тихонько подкрался к приоткрытой двери спальни и прислушался. На фоне звуков спокойной, на восточный мотив, музыки едва-едва улавливались шорохи, тихое постанывание. Были ли они на самом деле или же являлись плодом его возбужденного воображения, он не знал. Но с каждым мгновением они становились все отчетливее и громче. Так ему казалось.

Едва сдерживая желание ворваться внутрь и устроить расправу, Егор стоял, прислонившись к двери, и слушал. «А что если это мне кажется? — засомневался он. — Что если она одна и лежит на кровати, слушает музыку и читает книгу? Что если она ждет меня, скучает, и у нее и в мыслях нет изменять мне? Что тогда? Как по-дурацки буду я выглядеть! Нет. Нужно успокоиться.»

Егор несколько раз глубоко вздохнул. Затем осторожно приоткрыл дверь.

То, что он увидел, заставило его горько пожалеть, что пришел сюда. Ему захотелось провалиться землю, убежать, исчезнуть, но только чтобы ни видеть этого.

Катя! Его маленькая Катенька! Нежная, ласковая, как котенок, страстная, но в то же время по-детски застенчивая. Неужели это она? Нет!.. Нет!.. В это невозможно поверить! Похотливо извивающаяся под своим любовником, кусающая и царапающая в исступлении его спину женщина ничего не имела общего с его маленькой Катенькой. Отрешенный взгляд, искаженное в экстазе лицо принадлежало другой. Чужой!