Далматин - [13]

На 25-мильные соревнования записалось три команды. Каждому всаднику разрешалось иметь до шести далматинов. Всего участвовало семь собак: четыре в первой команде, две во второй и одна в третьей. Каждого всадника сопровождал верховой эскорт.

Участники стартовали с тридцатиминутным интервалом. Вначале их проверяли ветеринары, затем они шли к старту, откуда выезжали с верховым судьей. Каждая собака должна была выполнить подзыв, бег рядом с лошадью, бег с отвлекающими моментами и усадку на выдержку. Затем команда ехала дальше. На трассе судья просил продемонстрировать галоп, чтобы убедиться что собаки могут следовать за лошадью на этом аллюре. Здесь собак и лошадей также проверял ветеринар. После завершения на старте/финише ветеринар снова проверял состояние собак и лошадей.

На 12,5-мильные испытания записалось четыре команды и семь собак. К ним предъявлялись такие же требования.

Все присутствующие понимали, что возобновленные испытания имели огромный успех. Хотя все участники чувствовали себя победителями, они все же были объявлены. Ими стали Кэролайн Бэнкс с Фентези Фреклд Мисс, CD на 12,5-мильной дистанции и Линда Майерс с Хашебай Лейси на 25-мильной.

Для поддержки возобновленных соревнований АКД учредил комиссию по проведению дорожных испытаний. Национальный клуб породы вручает наградные дипломы всем участника испытаний. Несколько клубов борются за право их проведения, есть планы провести дорожные испытания на национальной специализированной выставке в 1993 году в Лексингтоне.

4. Пожарная собака

Далматину было легко получить имя «пожарная собака». Он переехал к пожарным вместе с лошадьми. Каретная собака в Америке стала пожарной, потому что насосы и шланги, которые несли члены добровольных бригад, сменили конные экипажи. Врожденная любовь породы к лошадям сделала переезд естественным. Хотя талисманами и любимцами пожарных бригад были и собаки других пород, более привлекательные пятнистые далматины, бегущие впереди экипажа, чтобы расчистить дорогу, стали обычным явлением городской жизни.

Это было особенно заметно в Нью-Йорке, где капитан Джозеф Донован был заводчиком далматинов, он с радостью отдавал щенка нового пожарного участка или тому, у которого не было талисмана. По крайней мере один раз такой далматин победил на выставке в Медисон Сквер Гардене. Это была Бесси из Тридцать девятой роты на выставке Вестминстерского клуба собаководства в 1910 году. Она особенно любила лейтенанта Уайза, который называл ее прирожденным талисманом. Он говорил: «Она инстинктивно бежала впереди лошадей, подгоняя их и разгоняя с дороги людей».

Кейт Сенборн, которая интервьюировала Уайза в 1916 году для своей книги «Ученые собаки современности», вспоминает, что Бесси знала, что речь идет о ней, потому что встала и подсунула голову ему под руку. И лейтенанта, и собаку перевели н адругой участок вскоре после того, как Тридцать девятую роту механизировали. Уайз рассказывал:

«Она знает, что я говорю о ней. Если бы я вдруг внезапно умер, она бы ужасно переживала. Она все время ищет меня. В мои выходные Бесси уходила из участка со мной. Я тогда жил в Бронксе и, конечно, домой добирался на трамвае. Она не оставалась на работе, а бежала за мной. Наконец, я достал ей пропуск для проезда, и наверное, она была единственной собакой в Нью-Йорке, которая умела запрыгивать и спрыгивать с трамвая, не затевая ссоры с кондуктором. Ее отличительный знак принадлежности к пожарным висящий на поводке маленький медный шлем — и пропуск от городской трамвайной компании предохраняли ее от опасности. Она так же хорошо знала нужную остановку, как и я, и ехала одна, если вдруг меня теряла. Теперь пропуск Бесси принадлежит ее сыну Майку.

Боюсь, она последняя из талисманов. Моторизированные роты поняли, что собака не станет бежать перед бензиновым автомобилем или грузовиком. Они скучают по лошадям и, мне кажется, боятся машин.

В добрые старые дни Бесси всегда шла за мной в горящее здание и оставалась этажом ниже людей, борящихся с пламенем, как того требовали правила. Нам пришлось их установить, потому что мы боялись, что пожарный при приказе отступать может споткнуться о собаку. По-моему, Бесси знала об опасности, которая нам грозила, не хуже нас самих, но четко соблюдала правила и оставалась на этаж ниже людей, заливающих огонь водой».

Карьера Бесси была обречена. Когда на дорогах в 1892 году появились первые автомобили, над пожарными собаками и лошадьми нависла угроза «безработицы». Кейт Сенборн говорит: «Пять с половиной долгих лет Бесси очищала перекресток Третьей авеню и Шестьдесят седьмой улицы, лаем предупреждая водителей легковых и грузовых автомобилей и пешеходов, каждый раз мчась впереди экипажа на вызов, которых в среднем приходилось сорок на месяц. Затем, как гром среди ясного неба, пришла беда: ее трех любимых лошадей забрали, перегородки между денниками сломали, а когда объявили очередную тревогу, ей пришлось нестись перед сделанным человеком механизмом, который ничего не понимал — машиной, работавшей на бензине. Она добежала до Третьей авеню, поджала хвост и вернулась в участок. Ее сердце было разбито. Больше она никогда не отвечала на тревоги».