Далекое будущее вселенной. Эсхатология в космической перспективе - [103]

Пролог к католической заупокойной службе гласит: «Vita mutatur non tollitur» — жизнь изменится, но не уничтожится[100]. Аристотель и Фома Аквинский определяли человеческую душу как forma corporis, или «актуализацию» тела: согласно этому определению, смерть означает для нее преображение, а не уничтожение. Лютеранское богословие основывало свое учение об уничтожении мира на полной свободе Бога от своего творения — кто создал, тот может и уничтожить; но кальвинистское богословие того же периода находило трансцендентное основание творения в верности Божьей и видело в этом божественную гарантию вечного существования вселенной. Как и средневековое католическое богословие, оно проповедовало эсхатологическое преображение мира, а не его уничтожение: «После Суда настанет конец миру сему, когда Бог уничтожит нынешнее состояние мира и… из старого мира создаст мир новый, новые небеса и новую землю, по природе неуничтожимую» [8]. Форма старого мира — грех, смерть, тление; формой нового мира станет праведность и справедливость, вечная жизнь и неуничтожимость. Эсхатологическое преображение вселенной включает в себя как идентичность творения, так и его новизну, иначе говоря, оно в одно и то же время прерывно и непрерывно. Вся информация, содержащаяся в этом мире, сохранится в вечности, но будет преображена. Библейские данные подтверждают правильность именно этого взгляда, а не учения об уничтожении, поскольку как во 2 Петр, так и в Откровении за идеей уничтожения следуют надежда на «новое небо и новую землю, где обитает правда» (2 Петр 3:13) и видение: «И увидел я новое небо и новую землю» (Откр 21:1).

Что касается аналогий из мира современной космологии, можно предположить, что эсхатологическое преображение такого рода является вполне возможным завершением истории вселенной, если рассматривать эту историю как универсальный процесс, включающий в себя множество слоев и параллельных потоков.

16.4.3. Обожениемира (deificatio mundi)

Третью богословскую идею о конце и завершении вселенной можно найти в православном богословии «обожения космоса»[101]. Поскольку слово «преображение» описывает лишь форму мира, не касаясь его отношения к Богу, православная идея делает следующий шаг, от преображения — к прославлению и обожению. По православному учению природа и человеческая личность составляют единство, а не противостоят друг другу, как в современном западном мире. Поэтому то, что обещано человеческой личности, приложимо и к земле, и к космосу. Человеческая и космическая эсхатологии образуют единство. Человеческого будущего не существует без будущего космоса. Следовательно, искупление человечества означает искупление космоса, и наоборот. Вся природа предназначена к славе Божьей. Как просвещение вечным светом Божьим ведет к преображению человека, так и вселенная окажется «обожена», исполнившись вечной славы Божьей (Ис 6:3).

Богословское основание для такой точки зрения на вселенную далекого будущего коренится в том центральном значении, которое имеет для православного богословия воскресение Христово. Когда Христос восстал из мертвых, тело его «преобразилось» (Флп 3:21). Его восстание из мертвых — не только человеческое, но и космическое событие: воскресший Христос — глава нового человечества, рожденный прежде всякого тварного бытия, как гласит Послание к Колоссянам (1:15). При конце мира Бог явится в своем творении во всей славе своей и его ничем уже не скрытое и вечное присутствие искупит все вещи от тления и возродит их к непреходящему участию в его божественной жизни. Вечное присутствие Бога означает нечто единое для всего творения. Все, что вначале было сотворено из ничего, теперь творится заново из славы Божьей. В вечном присутствии Бога является в бытие вечное творение. Вот что понимается под «обожением космоса» через причастие вечной жизни Божьей. Мир не становится Богом и не растворяется в бесконечности Бога; но он, как мир, участвует в вечном бытии Божьем. Он станет храмом, в котором вечно присутствует Бог. Вот что означает образ небесного Иерусалима, града Божьего, сошедшего на землю, — космос–храм.

16.5. Эсхатологическая модель будущего вселенной

Эсхатологическое представление о будущем вселенной, выраженное в старых апокалиптических формах, делит ее историю на две фазы и говорит о времени мира сего и времени мира грядущего. Это два качественно различных эона. Время мира сего — время мира преходящего; время мира грядущего — время «мира без конца», мира бесконечного и пребывающего вечно [21].

Кроме того, данная реальность вселенной разделяется здесь на «небеса и землю», мир видимый и невидимый («видимое и невидимое», гласит Никейский символ веры)[102]. Эти понятия обозначают различные слои бытия в единой тварной реальности. Это видно уже из того, что земля, или видимый мир, называется только в единственном числе, а «небеса» или «невидимые миры» — во множественном. Это дает нам картину земной, видимой вселенной и небесной, невидимой мультивселенной. Время видимой вселенной — chronos, необратимая последовательность событий, наступающих, проходящих и остающихся в прошлом. Время невидимой мультивселенной —