Далёкое-близкое - [4]

Тебе чуть позже... Полпути

Не только думала о встрече,

А и о том, что в дом войти

Захочет ль он, не горбя плечи,

Освобожденный от вины

Той безответственной измены,

Когда не ранят взгляд жены

И рук ее распухших вены.

Ты улетал не к молодой,

А просто к женщине, которой

Шел желтый цвет. (И листобой

Все под себя подмял просторы.)

... Я выходила из такси

В тот листопадно-желтый воздух,

Чтоб горлу дать и вдох, и продых,

Когда он выпускал шасси...

Но вот подкатывали трап –

Ты должен был сойти по трапу

В густой октябрьский листопад –

И о себе узнать всю правду.

ПОХОЖЕСТЬ

С высот заоблачных спущусь.

Спущусь к тебе я свысока.

Тебя не будет дома? Пусть.

Ведь ты глядишь на облака:

Скользят по медленной реке,

В ней тяжела вода, как ртуть...

... Я прилетела налегке,

Чтоб легче было повернуть

Назад...

С собою взял ты ключ –

Оставил запертою дверь.

С небес спустилась, –

В море туч

Я ухожу сейчас, поверь.

А ты у медленной реки

Все строишь домик на песке?

Нет сил глядеть из-под руки:

Ты строишь домик... Строишь с кем?

Я погляжу из-под руки –

Там ворох солнца, сноп огня

Стоит у медленной реки,

Похожей чем-то на меня.

ВЯЛАЯ ВЕСНА

Хулю весну за вялое теченье,

Хотя земля пять дней уже гола.

Вчера нашла на пустыре – зачем мне? –

Остатки чашки с барского стола? –

От чьей-то враз расклеившейся жизни?

Разбилась чашка к счастью? –

Ах, едва ль...

Глядят глаза с осколка... Укоризны

В них нет. Глядят глаза через вуаль.

... Ах, как отчаян этот жест дворянки! –

Пришла сама к Нему, сказать: люблю.

На пустыре – разбитой жизни склянки...

... Семь футов чтоб под килем! – кораблю

Напожелал двадцатый век напрасно:

Над городами дым сплошной и чад.

... А если присмотреться – ежечасно

На площадях о равенстве кричат,

Кричат о братстве и о вольной воле.

Не видят бела света из-за войн.

... И ландышей уже не принести в подоле:

Сошли на нет со сталинских времен

Больших скачков. Индустриализаций.

... Чего еще? – боюсь припомнить я.

Весна зеленых ваучеров, акций,

А не весна гудящего ручья.

Есть свет на светлых-светлых лицах к Пасхе,

Да вот рука дающего скудна:

Нет голубой на блеклом небе краски –

Течет так вяло вялая весна...

* * *

Знать, с позволенья дня весеннего

Твои желания капризны.

В субботу жаждешь воскресения,

Чтоб взять возможное от жизни.

Во взгляде – лишь исканье праздника.

В глазах – и лесть, и поволока...

Ни забавлять нельзя проказника,

Ни обойтися с ним жестоко.

Найти бы мозгу аналитика

Тут золотую середину.

Весной – развинченный до винтика! –

Не наступил бы ты на льдину,

Что оторвется вдруг от берега –

И поплывет вниз по течению,

Когда еще под небом серенько,

И к жизнелюба огорчению

Еще пойдет и мелкий дождичек,

И снег залепит рот липучкой...

... Из ледяных, из скользких корочек,

Вся в чешуе как будто щучьей,

Гора к реке идет, как водится.

И вряд ли кто-то из спасателей

К реке по круче скользкой спустится

Под смех и крики обывателей.

ПРАВО ПРОРАСТИ

I

Какая тяга, боже мой,

К нему, чья молодость бесспорна!

... Во тьму закопанные зерна

Боготворят союз с землей,

Дающий право прорасти

Из-под снегов зимы озимым,

Предстать глазам –

необозримым

Ковром не тающим...

Прости,

Мой молодой, что наступлю

На те же – свежие! – мозоли:

Мне по душе на вешнем поле

Тень, что от облака... Сглуплю

В тени с тобою. (Может, всё же

Не так, как мыслилось, стара?)

... Пишу стихи, а дрожь по коже –

Та – началась позавчера,

Когда у снежного апреля

Пытаясь вымолить тепла,

Лаская женским взглядом зверя,

Я грань приличья перешла,

Себе позволив между нами

Столь обольстительный просвет,

Где небо сходится с холмами,

А вот с землею небо – нет.

2

Любви бояться, как огня,

Покою пепла потакая?!

... По счастью, ржавая стерня

Уйдет под снег, не возникая

Из-под него, лишь до минут

Тех, где сугроб, осев под солнцем,

Сдает оплот свой, свой редут

Ему...

Капели колокольцам

Звенеть, звенеть над головой

И не поэта, и поэта...

... Ответь: ты шлешь гонца за мной? –

В дорогу я уже одета.

У ЛЕТА НА ЗАМЕТКЕ

Дрогнул нервно лист на ветке,

А вокруг – ни ветерка...

Он у лета на заметке,

Хоть и юн, и хил пока.

Зелен он, прозрачно-нежен,

В жилках с девичьей руки.

Словно школьник, он прилежен:

Ловит ухом сквозняки.

Вот сквозняк в ушкó влетает,

Шепчет ласково: «Живи!

Все наступит, все настанет,

Доживешь и до любви.

Ты так юн!.. Тебе любая

Будет женщина к лицу.

... Наблюдай, как баба злая

Подкатилась к молодцу:

Вьет из мóлодца веревки,

А потом – согнет в дугу...

... Юный лист, ты не с березки –

Ты приписанный к дубý!

Лист дубовый, ты – от дуба.

Статный, как виолончель!..

Будет женщина-голуба

У тебя. Стройна, как ель».

ТВОЕ ВРЕМЯ ГОДА

Как странно наблюдать со стороны

За трепыханьем бабочек весны:

Легки крыла, нежны, как детский волос,

К ним страшно прикоснуться, и пыльца –

Как тот пушок по-над губой юнца.

(Не та, не та, что обрамляет колос.)

О лете, что в расцвете, – ни гугу.

... А женщина – в летах! – на берегу –

Простоволоса, как и я. Как ива.

«Когда в ковше вино июльских гроз,

Не повернет погода на мороз», –

Прошепчет голос женского наива.

Прекрасна сеть осенних паутин.

Ты – в ней. И есть, конечно, господин.

И ты к нему за то уж благосклонна,

Что в бабье лето выбрана ты им,

Чтоб одолеть вдвоем немилость зим,

Перемолов в муку помельче, зерна.

* * *

Если в лодке течь

Началась со дна,