Далекие острова - [23]

— Послушайте, Кос. Я не могу сказать Вам куда мы направляемся. Но я хочу, чтобы Вы поняли, мы едем очень далеко.

Я сделал многозначительную паузу. Не знаю, услышал меня интендант или нет, но он понимающе кивнул.

— Какое-то время мы будем оторваны от снабжения и нам придется рассчитывать только на себя.

— На сколько долго?

— Может быть несколько месяцев, может быть больше.

В глазах интенданта мелькнула какая-то мысль, он был очень умным человеком. Не думаю, что он догадался о цели нашей экспедиции, но понял в общих чертах, что я пытался ему сказать.

— Я понял, господин супер-лейтенант-моринер. Я постараюсь выбить из адмиралтейства все для дальнего автономного похода.

Я облегченно вздохнул и улыбнулся.

— Хорошо, — я встал, — Вы все правильно поняли.

Кос тоже поднялся, — разрешите идти?

— Идите.

После ухода интенданта, я закрылся в кабинете и разложил на столе материалы по экспедиции. Слева я поместил накладные, ведомости и списки личного состава, посередине — фотографии, а справа отчеты, потом достал из ящика лист чистой бумаги и остро заточенный карандаш, и стал думать.

Лист я разделил на две части: гарнизон и корабли.

У Толя было две саперные морины, значит 160 человек и 2 орудия, плюс полу батарея, значит еще 2 орудия и 20 человек прислуги. Очень приличный гарнизон. Я сверился с накладными. Боеприпасов было более чем достаточно, лошади, фураж, все в полном порядке. На сколько я понял из отчетов, военных действий Толь не вел. С продовольствием дело обстояло хуже. Запас взяли на год вперед, а прожить пришлось почти три. Небольшой гарнизон смог бы прокормить себя охотой и рыболовством, но здесь почти 200 человек, и еще не понятно сколько людей на кораблях. Кстати по флоту никаких отчетов и документов не было, кроме характеристик судов и фамилий офицеров. Изначально в экспедицию вошло три корабля. Один легкий крейсер вернулся с докладом и просьбой о пополнении, десантное судно погибло, куда же делся второй крейсер? Я всматривался в лица офицеров на фотографиях, разглядывал карту, и никак не мог понять, почему десантный корабль адмирала шел к вардовским островам. Я не верил в то, что адмирал предал нас. Что-то случилось. Они увидели тяжелый крейсер вардов и даже не приготовились к отражению атаки. Оторванные от всего мира, члены экспедиции могли не знать о войне, но противостояние наших держав длилось так давно, что приблизиться к берегам вардов мог лишь самый безрассудный капитан и то, если бы у него не было другого выхода. Скорее всего такое судно было бы арестовано, а экипаж посажен в тюрьму за нарушение морской границы. Месяцы заключения и судебного разбирательства, унижения и голодовки. Что же заставило адмирала Толя плыть к вражеским берегам. Эпидемия? Тяжелая болезнь? Помутнение рассудка? Возможно команда взбунтовалась. Корабль захватили и побоявшись попасть в руки закона, бунтовщики решили сдаться вражеским властям.

Этот вариант мне показался наиболее разумным. Предугадать причину бунта невозможно. Жизнь вдали от цивилизации меняет людей. На «Диком острове» могло произойти все, что угодно.

Напротив, слова «гарнизон» я поставил жирный знак вопроса и написал внизу «продовольствие», а напротив слова «флот» поставил сразу три восклицательных знака.

В дверь постучали. Пришел Бад.

Он сел на стул, снял фуражку и вытер платком вспотевший лоб.

— Жарко. Кажется, ты предлагал коньяк?

— Открывай, — я передал ему бутылку.

Бад сходил в кают-компанию, принес рюмки и кислые водоросли фру, оставшиеся от обеда. В столице это считалось варварством, но на островах мы всегда закусывали ими коньяк.

— Твое здоровье.

Мы чокнулись, выпили и захрустели водорослями.

— Изучаешь? — Бад ткнул пальцем в разложенные на столе документы.

— Если ты помнишь, в прошлой жизни я работал на складе, считал, умножал и вычитал. Во всем нужен порядок и учет. Сейчас пытаюсь разобраться, что погубило Толя.

— Пустое занятие, — Бад налил еще, — они могли подсунуть Толю просроченные консервы, и все померли от отравления. Не в одной накладной, ты не найдешь записи о том, что интенданты всучили отраву.

— Может быть, может быть.

До совещания оставалось чуть больше двух часов, и я решил провести это время с пользой.

Мне нужно было кое-что купить в дорогу и, вообще, не мешало бы прогуляться. Я слишком много выпил и в голове начинало шуметь. Это все от нервов. Я вышел из казармы и направился по переулку вверх, в сторону старого города. В столице все улицы спускались к морю, к пристаням. Первый город, появившийся здесь в незапамятные времена, был построен на вершине холма, поэтому назывался либо верхним, либо старым. Там были узкие кривые улочки, маленькие лавочки, которые передавались из поколения в поколение, там продавец мог усадить вас в кресло, угостить кофе и завести длинную беседу о своем товаре, там были самые красивые и старые церкви, знаменитые музеи, и с вершины холма открывался потрясающий вид. Если и было за что любить столицу, то только за старый город. Аристократы предпочитали нижнюю часть, с современными просторными проспектами, большими магазинами и конторами, с роскошными ресторанами и многоэтажным синематографом, но мне больше нравилось среди древних стен.