Даффи влип - [43]

Соски большегрудой были плотно прижаты к его глазам. Девушка снизу еще пару раз прошлась руками по члену, намазанному маслом; затем Даффи почувствовал, как что-то аккуратно проскользнуло под яйца. Наверное, какое-нибудь восточное приспособление, чтобы усилить ощущения.

— Теперь можешь посмотреть, — сказала та, что снизу.

Соски с глаз убрали, и Даффи смог взглянуть на собственное тело. Его взгляду предстала картина, ужаснее которой видеть ему в жизни не приходилось.

У основания члена и вокруг яичек была намотана тонкая медная проволока. Там, где член переходил в живот, концы проволоки встречались и перекрещивались, заканчиваясь деревянными ручками — их держала в руках массажистка постройнее. Это была гаррота. Девица очень спокойно произнесла:

— Ни с места, легавый.

Ее напарница пересекла помещение и распахнула дверь. В кабинку вошел Большой Эдди Мартофф. Он улыбался.

Глава восьмая

Эдди осторожно забрал у массажистки деревянные ручки гарроты, кивнул в сторону двери, и обе девушки покинули помещение. Лицо Эдди все это время не покидала улыбка.

— А как насчет моей десятки? — поинтересовался Даффи. — Десять фунтов за облегчение.

— Это может облегчить вас навсегда, — мягко произнес Эдди, — и от всего, — он тихонечко потянул за концы гарроты.

— Да, вот еще. — Даффи изобразил нетерпение, пытаясь сохранить присутствие духа. — Почему все продолжают назвать меня легавым? Я же не полицейский, и вы это знаете. Почему вы не сказали им, что я не полицейский?

— Какие тонкости, мистер Райт. Да еще в подобной ситуации. Мне кажется, девушки вряд ли получили бы столько удовольствия, обслуживая вас, если бы я им сообщил, что вы лишь бывший полицейский. Не думаю, что они стали бы так выкладываться. Надеюсь, кстати, вы не имеете претензий к услугам, оказанным вам до моего появления?

— Все было безупречно, — отреагировал Даффи. — Теперь буду завсегдатаем.

— Рад это слышать.

Эдди бросил взгляд на то, что творилось у Даффи в паху. Теперь его член лежал скукоженный от страха и напоминал гигантскую улитку, головка которой распласталась на бедрах:

— Энтузиазм мы, похоже, подрастеряли?

— Как насчет моей десятки? — снова спросил Даффи. Это был единственный способ отвлечься от мысли об ужасающих перспективах.

— Об этом, по-моему, вам стоит думать в последнюю очередь. — Эдди, напротив, решительно не хотел, чтобы Даффи отвлекался от мысли об ужасающих перспективах; он мягко нажал на ручки — тонкая медная проволока еще туже обхватила член Даффи и заставила поджаться яички.

— Скажите, мистер Даффи, вам ведь приходилось покупать сыр.

Даффи приходилось покупать сыр.

— Тогда вы, наверное, помните, как режут сыры. Не мягкие, а твердые сорта: чеддер, чеширский.

Даффи помнил.

— Так вот, для нарезки пользуются точно такой же проволокой, как та, что сейчас угрожает вам серьезным увечьем.

Даффи представил себе, как огромные головки чеддера разрезают вертикально пополам. Даже малохольные пожилые дамы в сырном отделе проделывали это с легкостью. Проволока так и входила в чеддер, словно не встречая никаких препятствий на пути. Даффи заподозрил, что больше не сможет смотреть на тосты с сыром.

— Однако, мистер Даффи, должен заметить, что мясо оказывает куда большее сопротивление, нежели сыр — ведь приходится перерезать все эти жилы, мышцы и сосуды. Но я не сомневаюсь, мы с вами обнаружим, что здесь действует тот же принцип. Спорим, что я могу отсечь ваш отросток одним движением?

У Даффи кончились жалобы, которые могли бы отвлечь от происходящего. Он лежал молча, не отрывая глаз от мощных запястий Эдди, от пальцев на деревянных ручках.

— Вы, надеюсь, понимаете: если я потяну за эти ручки — вам конец. И дело не только в том, что вам придется распрощаться со своей сомнительной мужественностью. Это-то вам придется сделать без вариантов. Но вы ведь можете еще и умереть. Вам это приходило в голову?

Даффи выдавил негромкое «нет».

— А зря. Видите ли, та область вашего тела, которая сейчас, как бы получше выразиться, находится в моей власти, является одним из главных нервных центров вашего организма. Как правило, организм не в состоянии справиться с потерей гениталий. Совершенно не в состоянии. Болевой шок слишком велик. Мало кому удалось пережить подобное. Естественно, после такого предупреждения у вашего тела может появиться шанс оказать сопротивление надвигающемуся шоку. Но я не специалист в области нервной системы, поэтому, боюсь, это лишь мое предположение.

Даффи тянуло блевать, хотелось выкрикнуть: «Садист! Убийца! Говно! Сука! Сволочь!» и все остальное, что приходило в голову. Но он не мог выговорить ни слова; глаза неотрывно смотрели на руки Эдди.

— Думаю, широкая общественность одобрила бы мои действия, если бы рассматривала их как способ устранения гомосексуалиста. — Эдди потянуло на ля-ля. — Вообще-то, я не очень верю, будто большая часть законов, которые выдает наш парламент, является выражением общественных требований. Народ, например, никогда не выступал за отмену казни через повешение. И все равно парламент решил, что с виселицами следует покончить. По-моему, это в основе своей противоречит принципам демократии, а как по-вашему? Что-то мы приумолкли, а, мистер Даффи? Так как насчет гомосексуалистов? То есть, вы действительно уверены, будто большинство людей в нашей стране поддерживают саму идею гомосексуальности? Я так не думаю. По-моему, большинству людей это кажется отвратительным. Но разве наш парламент это понимает? Нет. А почему? Потому, естественно, что наш парламент кишит педиками, которые боятся потерять работу.