Да здравствует королева! - [11]

Радовало одно — работа в министерстве не остановилась. Кажется, после произведенных отставок, люди, напротив, вздохнули свободней и активно принялись за дела. Собственно, назначенные на ответственные посты были или помощниками министров, или их секретарями, а, значит, оказались в курсе дел. Разумеется, за ними тоже придется понаблюдать, чтобы отсеять совершенных бездарей. Равно как и сократить количество тех, кто не занимается ничем, просиживая за плату штаны. Но, в большинстве своем, это была слаженная машина, где прежнее руководство оказалось лишь песчинкой, затруднявшей работу механизма.

Девушка потянулась. От длительного сидения устала спина, а глаза сами собой закрывались. Она взяла колокольчик и позвонила. На пороге тут же возник лакей.

— Ваше величество? — поклонился он.

— Распорядитесь, чтобы мне принесли кофе и что-нибудь перекусить. Обедать я не буду, — юной королеве стоило большого труда отдавать приказы слугам, особенно когда они были ощутимо старше нее.

— Будет исполнено, ваше величество, — мужчина развернулся на каблуках и покинул кабинет.

Анна-Виктория отложила в сторону бумаги по предстоящему аукциону. Список выставляемого на торги имущества можно было пополнять и пополнять. Она бы с радостью продала все свои вещи, если бы это помогло отсрочить возможную катастрофу. Вот только никакими ценностями девушка обрасти не успела. А то, что у нее было, или досталось от матери, которую она не помнила, или не представляло ценности.

Дверь кабинета открылась, и на пороге возник ее секретарь, довольно молодой юноша, которого можно было бы назвать привлекательным, если бы не небольшой горб. Впрочем, сам он не обращал внимания на свой недостаток, а тогда еще принцессе пришлись по душе его легкий нрав и глубокий ум. В свое время именно она помогла молодому человеку оплатить учебу, после чего изредка пользовалась его услугами. Когда же отец объявил Эмилию наследницей, именно Андреас стал первым учителем будущей королевы. И вот, спустя семь лет, прошедшие со дня знакомства, юноша обнаружил себя в качестве второго лица в государстве. Не сказать, чтобы он был в восторге от свалившегося на него счастья, но и не противился, относясь ко всему философски. Еще неизвестно, что их всех ждет через несколько недель.

— Доброго дня вашему величеству, — он подошел к столу и водрузил на него поднос с чашкой, сахарницей, молочником, дымящимся кофейником и большим блюдом свежей выпечки. — Вот, перехватил у лакея на пороге.

— Ну, сколько тебе можно повторять, Андреас, приносить мне кофе не входит в твои обязанности, — мягко упрекнула юношу королева.

— Можно подумать, у меня их так много, — не остался в долгу секретарь. — Даже превратившись из высочества в величество вы не спешите загрузить меня работой.

— Наверное, потому что я и сама пока еще не знаю, за что хвататься, — вздохнула девушка, наливая темно-коричневую жидкость в чашку и приправляя ее ложечкой сахара. Юноша лишь покачала головой, но промолчал. — Последние три года я многому пыталась научиться, но мне катастрофически не хватало практики. Отец забросил все государственные дела, а его люди следовали его примеру. Книг, в которых учат, как управлять государством, не так много. И в основном это философские трактаты. Даже помощь тех людей, которых ты мне рекомендовал не смогла восполнить все пробелы.

— Значит, будем учиться вместе, — расплылся в улыбке Андреас.

— Если нам дадут время, — Анна-Виктория сделала глоток, потом вернула чашку на поднос и взяла исправленные списки. — Перепиши их начисто и отдай соответствующим людям. Объявления готовы?

— Да, ваше величество. Сегодня их развесят по городу, а также будет большое объявление в газете.

— Хорошо. Осталось молить Созидательницу, чтобы вырученных средств хватило хоты бы на пару месяцев, — девушка вновь потянулась за чашкой, прихватив с тарелки и румяную булочку. — Что говорят в городе?

— Народ не очень доволен скромностью мероприятий связанных с похоронами его почившего величества, но, судя по разговорам, в нынешних условиях все это устраивает их куда больше, нежели пышный траур, к которому прибегали ваши предшественники.

— Если бы все зависело только от меня, отца бы скромно отпели в дворцовой часовне и похоронили без этих караулов, салютов и прочей мишуры.

— Ваше величество, — в притворном ужасе воскликнул юноша, — но разве ж так можно? Как ни крути, а тело короля должно предъявить народу, чтобы не поползло каких слухов. А то и двойники появятся.

— Понимаю, — прожевав сдобу, ответила юная королева. — Только потому я не урезала весь этот церемониал, отменив только пышные поминки с бочками вина и пива на улицах, горами закусок и салютованием почившему монарху. Кому надо, пусть поминают по особнякам, которые выстроили на подаренные деньги и хоть упьются.

— Что ж, ваша воля, — Андреас убрал листы в свою папку.

— Если бы можно было сэкономить и на коронации, — девушка поставила на стол пустую чашку.

— Вы и так урезали все расходы, — покачал головой секретарь. — Остались только предкоронационная месса в главном соборе, раздача милостыни, торжественный обед для узкого круга лиц, и для горожан салют и угощение. Нет ни парада, ни балов, ни концертов. Люди будут недовольны, ваше величество.