...Да не судимы будете - [49]

Если работа промышленности, строительства, транспорта столичной области находится на таком уровне, что многие вопросы ставятся в пример по республике, хотя и было много недостатков и недоделок, то в части сельского хозяйства Кие­вская область много лет подряд подвергалась жесточайшей критике за крайне низкие показатели сельскохозяйственного производства. Урожаи зерновых составляли 13—14 центнеров с гектара, продуктивность животноводства на низком уровне, удой на корову составлял 650—700 литров молока в год. Культу­ра земледелия оставляет желать лучшего. Дисциплина среди сельских секретарей райкомов партии, председателей райиспол­комов, хозяйственников и специалистов сельского хозяйства низка, много вранья, искусного обмана, обещаниям нет конца. Первый секретарь обкома КП(б)У Г. Е. Гришке, хороший че­ловек, честный коммунист, агроном по специальности, по свое­му характеру не может строго потребовать, хотя и много шумит, но к его шуму и слабой в требовательности привыкли. На всех совещаниях, заседаниях, пленумах ЦК КП(б)У Кие­вская область за сельское хозяйаство жестоко критикуется, и в первую очередь достается Гришко. Он теряется, а помощи разумной, товарищеской ни от кого не получает, одни окрики и угрозы.

Я искренне уважал Г. Е. Гришко как человека, честного коммуниста, и мне его было очень жалко. Многие члены бюро обкома к Гришко относились двурушнически — в глаза поют дифирамбы, а за глаза, в частности, на совещании у Кириченко, поносят его и говорят о негодном его стиле руководства обла­стной партийной организацией. Гришко об этом заседании в ЦК стало известно. Он еще больше растерялся, стал пить, совсем слег и болел около двух лет. Я его часто навещал, информиро­вал о делах в области, советовался по ряду вопросов, так как выполнял сейчас работу за первого секретаря обкома.

Нелегко мне было, тем более что больным вопросом теперь у меня было сельское хозяйство. Бюро обкома приняло ряд решений, направленных на оказание шефской помощи промьпп- ленными предприятиями селу. Это в значительной степени ока­зало свое влияние на наведение порядка и дисциплины. Были решительно и требовательно поставлены вопросы перед ЦК и Совмином республики о существенной помощи сельскому хозяйству столичной области. Обком предъявил более жесткие требования к рутоводителям районов, директорам совхозов, председателям колхозов и специалистам сельского хозяйства. Был остро поднят вопрос о резком улучшении общей культуры земледелия и продуктивности животноводства. В области были хозяйства, на которые можно и нужно было равняться, но этот фактор не использовался. Через некоторое время дела начали поправляться, но еще далеко было до передовых показателей.

Выздоровел Гришко Г. Е., вышел на работу, мне стало несколько легче. Но, видя всю «кухню» партийной работы, я все чаще подумывал о своем возврате в промышленность. Не один раз я по этому вопросу имел разговор с Гришко, но он и слушать об этом не хотел.

Йосле XX съезда партии по всей стране начался процесс реабилитации. С апреля 1956 года я начал работать председате­лем Комиссии Президиума Верховного Совета СССР по Кие­вской и Винницкой областям. Мне выдали соответствующее удостоверение за подписью К. Е. Ворошилова^^.

Этот документ у меня хранится как историческая память. В присланной инструкции изложено содержание работы комис­сии, права председателя комиссии, сроки и порядок информации Верховного Совета о ее работе. Решение комиссии окончатель­ное, утверждению или пересмотру никакими инстанциями не подлежит. После реабилитации комиссией заключенный подле­жит немедленному освобождению, председатель комиссии несет персональную ответственность за принятое решение. В составе комиссии три человека — своеобразная «тройка» — только дру­гого назначения. Председатель комиссии имеет два голоса, никому не подотчетен, кроме Президиума Верховного Совета СССР. В его деятельности ему обязаны всячески содействовать все административные, прокурорские и судебные органы и ад­министрация мест заключения. Один раз в неделю должна быть отчетность перед Верховным Советом, где докладывается, сколько рассмотрено дел осужденных, из них освобождено по категориям судимости: политическим, должностным, уголов­ным преступлениям. Скольким сокращен срок судимости и на сколько лет, скольким отказано в освобождении или сокраще­нии срока в заключении и по каким мотивам. Такая форма отчетности относилась и к рассмотрению дел по несовершенно­летним, находящимся в заключении или колониях.

К работе комиссия приступила 15 апреля, а закончить надо было до 1 октября. Все дела мы были обязаны рассмотреть в местах заключения с обязательным ознакомлением дела на заключенного и личной беседы с каждым в отдельности. На комиссии могли по требованию последней присутствовать ответстаенные представители прокуратуры и администрации мест заключения. Ни одна жалоба, обращение или запрос к комиссии не должны были остаться без рассмотрения и отве­та. Два других члена комиссии назначались Президиумом Вер­ховного Совета республики. Ими стали Боришполец Н. Н., заместитель председателя Киевского облисполкома, и полков­ник МВД, ведающий местами заключения, фамилию уже не помню.